Госпожа Соноко Монден — эксперт по деревянной резной мебели — работает в единственном в Японии государственном музее европейского искусства Kokuritsu Seiyō Bijutsukan (国立西洋美術館,). Музей, спроектированный великим швейцарским архитектором Ле Корбюзье, 
расположен в центральном районе японской столицы и представляет собой комплекс, объединяющий как собственно музейные здания, так и прекрасный зоопарк.
Предыстория её посещения Владивостока одновременно проста и удивительна: город Йокогама в 19-м и начале 20-го веков был одним из крупнейших в Японии центров производства и экспорта резной мебели, но волею судеб в самой Японии осталось не столь много образцов японского мебельного искусства. В то же время некоторые характерные для мастеров Йокогамы предметы и цельные гарнитуры хранятся в музеях и у частных лиц Владивостока. (Благодарим за перевод, пояснения и примечания переводчика А.Ю. Сидорова, любезно предоставившего данный материал для нашего сайта).
РЕЗНАЯ ДЕРЕВЯННАЯ МЕБЕЛЬ ИЗ ЙОКОГАМЫ
ВО ВЛАДИВОСТОКЕ
Когда я узнала, что во Владивостоке хранится резная деревянная мебель, сделанная на экспорт в Японии в 1880-1930 гг, я сразу же загорелась желанием поехать в Россию и изучить её. Но предварительно мне пришлось изучить многочисленные старые документы и каталоги выставок мебели, чтобы понять, почему для производства мебели в западном стиле были использованы восточные орнаменты. Дело в том, что я интересуюсь необычными композициями, моя специализация – история дизайна, а моя работа на получение кандидатской степени по искусству называлась «Японизмы», т.е. влияние японского искусства на западное в конце 19-ого и начале 20-го веков. Конечно, если иметь в виду образцы искусства в области живописи или скульптуры, то можно долго дискутировать на тему, является ли вообще предметом искусства деревянная мебель, но меня больше волнует культурное соприкосновение Востока и Запада, здесь лежит мой интерес. В то время, когда наш мир не был столь глобален Восток представлялся для Запада загадкой, вызывал живейший интерес, и вольно или невольно восточная экзотика находила своё отражение в производстве западных артефактов. Изучая декоративные узоры деревянной резной мебели, я вижу сильное желание краснодеревщиков показать традиционное мастерство японцев в эпоху, когда наша страна открылась миру и приняла западные ценности.
Итак, из Токио во Владивосток можно добраться прямыми рейсами по воскресеньям и четвергам, таким образом, 15 августа 2010 года я, мой муж Тецуо и наш сын Амон – полутора лет от роду – вечером в воскресенье прилетели во Владивосток. Утром 16 августа мы направились в Приморскую государственную картинную галерею (ПГКГ)， с руководством которой у нас была предварительная договорённость о встрече – дело в том, что студенческий друг моего мужа когда-то работал в представительстве Корпорации Сумитомо во Владивостоке, и его бывшие коллеги помогли нам установить нужные контакты.
Войдя в галерею, я сразу же увидела большой застеклённый шкаф с вырезанными на его фасаде облаками и фигурками драконов, ирисами на боковых и ростками бамбука на внутренних стенках, хризантемами и птицей на верхней внутренней поверхности, а также сливами на полочке в глубине шкафа. Такого прекрасного 
образца мебели я никода прежде не видела, вероятно, он был произведён в Йокогаме. Его стиль можно описать как рококо или неоклассицизм, принятые в Европе в 18-м веке, с фронтоном и изогнутыми ножками, но японским орнаметом.
Затем мы переехали в филиал галереи, расположенный по адресу Партизанский проспект дом 12, где нам показали кресла и приставные столики (всего 17 предметов). Когда я стала рассматривать эти кресла с драконами и небольшие столики с мраморными столешницами, меня не покидала мысль, что имеется вероятность того, что они были сделаны в Китае: цветок ириса на высокой спинке кресла выглядел совсем по-японски, но такие узоры использовались и в Японии, и в Китае, поэтому требовалась определённая доля осторожности. Вызывал вопрос и фамильный герб сёгуната Токугава, называемый по- японски Аой (алтей розовый — Althaea rosea, также называемый в России мальва или шток-роза — прим. переводчика), с одной стороны — это типично японский элемент орнамента, но с другой стороны, ни один японец в те времена не осмелился бы вырезать герб сёгуна на сиденье кресла! Возможно, эта мебель была изготовлена в Китае, например, Маньчжурии под видом японского оригинала.
В то же время, мебель, которую я изучала ранее в Японии и Англии, была совершенно европейской по форме, но с вырезанными на ней рисунками деревьев типа вяза или тутовника и орнаментом либо ягодным (вишня, слива, фиалковый корень, виноград и т.д.), либо звериным (дракон, лев, феникс и т.д. – в основном 
священные фантастические животные), либо предметным (веер, храм и т.д.), либо природным (облака, пересекающие линии и т.д.). Все эти элементы орнамента обозначают счастья, хотя их различные комбинации иногда могут иметь и иное значение. Например, карп и водопад обозначают наступательный порыв, а облака и дракон означают благородство, отдельная фигурка феникса извещает о прибытии мудрого императора и т.д. Большинство мотивов имеют китайское происхождение, но использовались в Японии со стародавних времён. Все эти черты присущи и мебели во Владивостоке, поэтому я склоняюсь к тому, что эти предметы были произведены в Японии, но всё же необходимы дополнительные консультации со специалистами, чтобы точно определить страну происхождения.
После обеда 16 августа мы посетили офис корпорации Сумитомо прямо напротив Приморского государственного музея им. В.К. Арсеньева . Русские сотрудники компании любезно согласились сопроводить нас к дому Соллогуба (Соллогуб Николай Варламович (1846-1893) – основатель и первый редактор газеты «Владивосток» (1883-1993) проживал на ул. Пушкинская дом 7. — прим. переводчика), где по настоящее время в одной из квартир проживает его потомок, у которого сохранилась старинная мебель. К нашему большому разочарованию на наш стук в дверь никто не отозвался.
На второй день нашего визита мы снова посетили филиал ПГКГ и занялись обмерами мебели. Нам предоставили фотографа, что несколько смутило меня, но его профессионально сделанные фотографии очень нам помогли в дальнейшем. Затем мы вернулись в главное здание Приморской государственной картинной галереи и обратили внимание на кушетку, стоящую рядом с кабинетом директора. Кушетка выглядела очень необычно: в качестве орнамента на ней были изображены цветы лотоса, хризантемы, а также карп и пара фантастических птиц – самец и самка, что обозначает счастливую семейную пару. Это был второй по счёту после застеклённого шкафа прекрасный образец мебели, по всей видимости, произведённый в Японии.
После обеда сотрудники галереи достали из запасников ещё 4 предмета мебели, некоторые из которых были в плачевном состоянии, но я была удовлетворена тем, что увидела этот мебельный гарнитур полностью. Затем одна из сотрудниц показала мне акты приёма, которые документально подтвердили, что данная мебель поступила в галерею в 1966 г. из шести разных источников. В отличии от Японии, где несмотря на обилие музеев и библиотек, заполненных старинными вещами и архивными документами, исчез дух старины, и в повседневной жизни уже не 
ощущается прошедшая история, город Владивосток практически не изменился с начала века, что предоставляет мне простор для исследований.
После галереи наш переводчик повёл нас в Приморский академический театр им.М.Горького, где в кабинете директора мы обнаружили стулья, кресла и столики – всего 7 предметов, схожие с теми, что мы видели в филиале ПГКГ на Партизанском проспекте. Те же орнаменты, изображающие драконов, пересекающие линии и герб, но, кажется, это всё было сделано в Китае. Покинув театр, мы прошлись по Корабельной набережной, и по пути в музей им. В.К. Арсеньева наш переводчик поведал нам про светлые и тёмные страницы нашей общей истории (речь шла, в частности, о малоизвестном факте боевого братства русских и японских солдат, которые в августе 1900 г. под единым командованием штурмовали Пекин во время подавления восстания ихэтуаней.
Мы можем осуждать тогдашнюю империалистическую политику Японии и России, но не можем и замалчивать единственный факт союзнических отношений двух великих держав. Документальный отчёт об этой операции можно найти в книге Дм. Янчевецкого «У стен недвижного Китая» — прим. переводчика). В музее им. В.К. Арсеньева, по уверениям его сотрудников, японской мебели не имелось, но, когда мы уже собирались уходить в одной из экспозиций мы увидели столик с орнаментом из пересекающихся линий и цветка ириса – как нам объяснили этот столик принадлежал американке по имени Элеонора Прей, и этот предмет мебели стал единственным, чью историю можно хоть немного отследить.
19 августа 2010 г. наша семья благополучно вернулась домой в Токио. Теперь мне предстоит большая работа по выяснению того, кто же всё-таки сделал мебель, хранящуюся во Владивостоке. Я также планирую поездку в другие города России, например, Хабаровск – мои исследование истории взаимопроникновения двух культур ещё далеки от завершения! Буду рада получить Ваши отзовы и комментарии.
С наилучшими пожеланиями, Соноко Монден
Home E-mail address: monden@mrg.biglobe.ne.jp
Work place: The National Museum of Western Art, 7-7, Ueno-koen, Taito-ku, 110-0007, Tokyo, Japan
E-mail (Work place): monden@nmwa.go.jp