Японское эхо кельтской мелодии

Представляем вашему вниманию интервью с Коидзуми Бон, правнуком известного исследователя Японии, нежно любившего эту страну и оставившего замечательные литературные труды, посвященные нравам и обычаям, климату и природе страны, Коидзуми Якумо (Лавкадио Хёрн) (1850-1904).

image Коидзуми-сан, наш сегодняшний собеседник, имеет необычное для японцев имя Бон, что в переводе с французского значит «хороший». Это действительно так, на все наши вопросы Коидзуми Бон-сэнсэй ответил очень дружелюбно, часто улыбался (об этом свидетельствуют соответсвующие символы в тексте :-)). Очень надеемся увидеть Коидзуми Бон-сэнсэя в гостях у владивостокской публики. Сейчас Коидзуми-сэнсэй живет в префектуре Симанэ, преподает в университете.

Культурное наследие Лавкадио Хёрна представляет для современников большую ценность, его книги, написанные в очень лёгком для восприятия стиле, способны стать настоящими проводниками в удивительный мир традиционной Японии. Будучи журналистом, Лавкадио Хёрн объездил немало стран, жил в разных частях света. Его жизнь разделяют на несколько периодов: Греция, где он родился (1850-1852), Европа (1852-1869), Америка (1869-1890), Французская Вест-Индия (1887-1889), Япония (1890-1904).

Интервью записано 13 ноября 2009 г.

Вопрос: Коидзуми-сэнсэй, расскажите немного о себе, пожалуйста.

Коидзуми-сан: Меня зовут Коидзуми Бон. Я родился и вырос в Токио, в 26 лет приехал в Мацуэ. С 1996 г. работаю преподавателем в университете, моя специальность – японская этнография, в область научных и преподавательских интересов входит регионоведение, сравнительный анализ культур, к тому же я не устаю рассказывать об исследованиях своего прадеда Лавкадио Хёрна.

image В: Чувствуете ли вы в себе гены прадеда КОИДЗУМИ Якумо (Лавкадио Хёрна)?

Коидзуми-сан: Во мне 1/16 доля ирландской крови, 1/16 – греческой. Ну, наверное, от прадеда мне достались физические параметры, например, низкий рост. Еще одна особенность явно доставшаяся от него, — как и он, я люблю путешествия, не люблю сидеть дома. Прадед, как вы знаете, родился в Греции, вырос в Ирландии, много путешествовал, жил в Америке, побывал на Мартинике, в итоге судьба занесла его в Японию, в общем, объездил две трети земного шара.

В детстве я уходил из дома один путешествовать, правда, в пределах Японии, я был эдакий «иэдесё:нэн» (家出少年) несносный мальчишка, сбегающий из дома. 🙂 Этого мальчишку нередко возвращала обратно домой полиция. 🙂 Вероятно, и этнографическую специальность я себе выбрал подсознательно, чтобы иметь возможность посещать разные места для проведения исследований. Приехав сюда, в место, которое так связано с Лавкадио Хёрном, у меня немало возможностей и причин посетить и Грецию и Америку и Ирландию, в общем, я и по сей день обожаю путешествовать и чувствую себя в своей тарелке. Если говорить одним словом о наследии прадеда, то это гены путешественника.

В: Как прадед повлиял на вашу самооценку и определение жизненного пути?

Коидзуми-сан: В результате можно сказать, что да, повлиял, но осознал я это очень недавно. Сначала я ощущал в себе тягу к путешествиям, потом выбрал, image следуя этому желанию, свою специальность этнографа. И очень долгое время мне казалось, что это был мой и только мой выбор, моё твёрдое решение. Когда разрабатывал учебный план по этнографии, готовил свой курс, в то время я еще не осознавал влияние своего предка. Помню свое удивление, когда читал присланную друзьями копию книги о Лавкадио Хёрне, как об американском фольклористе. Тогда я впервые узнал его со новой для себя стороны, узнал, что он как фольклорист немало в этом преуспел. Тогда я посмотрел на себя отстраненным взглядом, впервые открыл для себя прадеда и нашу с ним связь и, если хотите, его влияние. Вдруг я понял, что вещи, которыми я интересуюсь, были хорошо знакомы моему предку, и это было своего рода потрясение.

В: Считается, что Лафкадио Хёрн один из очень немногих иностранцев, кому удалось разгадать загадку японской души. До сих пор этот феномен не поддается объяснению. Как вы думаете, что помогло Лавкадио Хёрну понять японцев, что общего было у него самого с японцами?

Коидзуми-сан: Во-первых, он, как я упоминал, был малого роста – чуть более 160 см., для европейцев это небольшой рост.

Во-вторых, он принадлежал, как мне кажется, к национальному меньшинству у себя на родине — ирландец с греческими корнями… Мне кажется, эти данные помогли ему понять японскую культуру. Прадед родился в протестантской семье, так называемые W.A.S.P. (White Anglo-Saxon Protestant). Он постоянно рос и воспитывался в соответствующей обстановке в Лондоне и в Нью-Йорке, в своеобразном «замкнутом» пространстве, что можно сравнить с закрытым миром, image в котором живут японцы. Это обстоятельство, как мне кажется, помогло прадеду понимать атмосферу и мировоззрение японцев. Подобное воспитание помогло ему смотреть на жизнь без предрассудков.

В-третьих, он вырос в атмосфере традиционной ирландской культуры, где чтили устную традицию. А это, в свою очередь, воспитало в нем умение воспринимать информацию «ушами». Имея внимательный цепкий слух, он хорошо воспринимал, например, то, что пели японцы во время традиционных праздников, или ему, как и японцам, нравилось пение, стрекотание, в общем, звуки, издаваемые различными насекомыми. 🙂 Европейцам обычно не присуща черта внимательно вслушиваться в звуки природы и тем более, настраивать свой слух на звуки насекомых. Я как раз недавно переводил материалы прадеда, где он пишет об этом, поэтому на ваш вопрос, были ли общие черты с японцами, я смело могу выделить его хороший развитый слух. Итак, в итоге я бы хотел остановиться на трёх основных чертах, общих для прадеда и японцев: телосложение, принадлежность к закрытой системе воспитания и хороший слух.

В: В чем, как вам кажется, состоит культурное наследие Лавкадио Хёрна?

Коидзуми-сан: В первую очередь, это его записи о нравах и обычаях Японии эпохи Мэйдзи, свидетелем которой он явился с 1890-х гг. и до 1904 – времени своей кончины. Вот, например, все хорошо знают о танце обон, который исполняют приблизительно в середине лета, когда встречают и поминают духов умерших. Если бы он не описал его и не исследовал так подробно, возможно, мы бы эту традицию потеряли.

Или, например, по воскресеньям, чем он занимался, в день, когда у него не было занятий по английскому языку. По воскресеньям он путешествовал по синтоистским и буддийским храмам, благодаря чему он собрал богатую коллекцию талисманов-оберегов. Потом он отправил их в Англию в Pitt Rivers музей в Оксфорде, а удалось ему собрать около 70 штук. Талисманов эпохи Мэйдзи почти не осталось, поэтому собранная им коллекция весьма ценная и, пожалуй, единственная. К тому же он был журналистом, постоянно искал новые углы зрения на злободневные вопросы по поводу будущего Японии. Что с ней будет? Что будет с Дальним Востоком? Он, например, предсказал переход от политической к image экономической войне, в которой японцы и китайцы станут друг другу соперниками, и предсказал победу китайцев.

К тому же он описывал мировоззрение японцев того времени, их отношение к бытовой жизни, простой жизни, в которой не было места роскоши, расточительству. Писал об их умении сосуществовать с природой, о том, что если нам удастся сохранить такое взаимоотношение с природой, тогда все будет хорошо. Он также много писал о трудных климатических условиях жизни в Японии: землетрясения, наводнения, тайфуны и пр. и о том, как их можно преодолевать, вернее, сосуществовать с ними. Вы наверняка знаете слово «цунами», впервые с ним познакомил мир и ввел его в оборот на английском языке Коидзуми Якумо, когда описал историю, как люди смогли спастись от цунами. Написанные им рассказы о том, как можно преодолевать влияние стихийных бедствий, могут быть использованы всем миром чуть ли не в качестве учебного пособия. Размышления Коидзуми Якумо о будущем Японии, о её судьбе, думаю, это часть культурного наследия, которое он нам оставил и которым мы вполне можем сейчас пользоваться.

В: Правильно ли мы распоряжаемся этим культурным наследием?

🙂 Коидзуми-сан: В определенном смысле используют правильно. Однако те важные вещи, о которых он говорил: о простой жизни, которой живут японцы, об их умении сосуществовать с природой, эти вещи, к сожалению, почти забыты. Однако 21-й век заставит нас всерьёз вспомнить об этом. Однако та часть исследовательского багажа Якумо, которая касается древних традиций и обычаев могла бы и в данный момент оживает благодаря туризму. Эту часть его наследия мы можем воспринимать как культурный ресурс. Ярким примером такого синтеза туризма и культурного наследия может стать, например, Маршрут привидений. Я очень рад этой возможности слияния бизнеса и культуры, не надо относится с предубеждением к такого рода синтезу. Более того, я верю, что такое сотрудничество будет только развиваться.

В: Каким образом, как Вы считаете, можно более эффективно знакомить людей с творчеством Лавкадио Хёрна?

Коидзуми-сан: Как мы уже отметили, эффективным кажется способ использования наследия Коидзуми Якумо в туристической индустрии, например. Как это происходит с нашим Маршрутом привидений: взяты его рассказы о привидениях, которые обитают в этой местности по древним поверьям. Потом сделан маршрут по тем местам, которые упомянуты в его книгах. Этот маршрут будет полезен для школьников.

В: А за границей?

Коидзуми-сан: Всему миру полезным был бы описанный им опыт борьбы со стихийными бедствиями. Вот, кстати, работа о том, как спастись от цунами, о которой я говорил. В феврале этого года выпущен перевод книги на хорватский язык Кимико Кадзикава, книга предназначена для детей. Мне кажется, если перевести на как можно большее число языков, доступ к творческому наследую Коидзуми Якумо станет шире. Полезно использовать знания о борьбе со стихийными бедствиями, например, в школах. Но, в первую очередь, туризм. Весело и непринужденно получать знания, как на Маршруте привидений, – самый эффективный способ их усваивания. На этот маршрут иностранцев тоже можно приглашать! 🙂

В: Не хотите ли посоветовать что-нибудь молодому поколению, раз уж мы говорим о детях?

Коидзуми-сан: Да уж. Сегодня общество очень сильно компьютеризировано, эта участь не обошла и систему образования, что понятно. В итоге мы имеем огромное количество людей, живущих виртуальным миром. Наверное, и это тоже должно быть. Но вот недавно в кампусе нашего университета произошел страшный случай – убийство. Сначала мы убиваем свои пять чувств: слух, зрение, осязание, вкус, обоняние, а потом удивляемся, что с нами происходят такие страшные вещи. Я очень хочу, чтобы наши дети вспомнили, что у них есть эти пять чувств, чтобы они их не просто использовали, но и оттачивали, наслаждались естественной жизнью, открывали себя навстречу миру. С другой стороны, трудно, конечно, назвать границу познания человека, ведь познавать тоже его суть, но, мне кажется, мы потеряли меру некоему смирению человека, скромности в отношениях с природой. Вот возьмите, например, летом и отправьтесь на луг послушать голоса тех же насекомых, попробуйте узнать среди них, кто именно поёт, назовите их, как это мы делаем с детьми на летних каникулах который год! Нет же, вместо этого дети уходят с головой в компьютерные игры, в телевизор. Мне бы хотелось, чтобы в системе образования как можно больше внимания уделяли развитию наших естественных человеческих возможностей.

В: Кого из исследователей японского национального характера вы можете выделить среди иностранцев, в чем их отличие от Лавкадио Хёрна?

Коидзуми-сан: Если говорить о современниках, живущих в Японии, то я, к сожалению, не знаю, что сказать. Я могу судить только по опубликованным книгам. И вот судя по ним, существует немало замечательных исследователей! Но в чём отличие Лавкадио Хёрна? Он использовал свои чувства, своё внутреннее чувство восприятия, когда проникал в различные сферы японского бытия, но схватывал как бы не отдельные куски, а при этом составлял мозаику всей жизни в целом. Если говорить о современных исследователях, то они уходят в детали. Причём в такие детали, которые разрывают нить понимания в целом, кто такие японцы. Они углубляются в поразительно мелкие детали. В этом я вижу отличие современной японистики вообще от того, что писал мой прадед и от того, как к исследованию Японии подходили учёные 120 лет назад.

Учёные мужи вековой давности поражают своими масштабами знаний о Японии – они держали такой невероятный охват проблем, демонстрировали поразительный масштаб видения, знали удивительные детали, но при этом держали всю картину мира. Все эти люди – были среди них и соперники Лавкадио Хёрну, и его друзья, его Учителя – поразительной эрудиции, например, Чемберлен (Basil Hall Chamberlain). Он составил энциклопедию о Японии «Things Japanese». Можете себе представить, что это за труд – составить энциклопедию! В России был Николай Александрович Невский, настоящий бесстрашный исследователь, посетивший немало мест в image Японии. Я считаю его замечательным и выдающимся учёным, вот если бы он пожил подольше! Из современников не могу не назвать имя Георгия Евгеньевича Комаровского.

Могу назвать английского керамиста Бернарда Лича (Bernard Leach), увлекшегося Японией под влиянием литературного творчества Лавкадио Хёрна. Он прибыл в Мацуэ, занимался здесь керамикой, потом переехал в Токио, там нашел сообщество единомышленников, участвовал в движении за декоративно-прикладное традиционное искусство. Он был убежден, что в народном прикладном искусстве Англии и Японии немало общих черт. Такой человек появился в Японии благодаря Лавкадио Хёрну.

Еще хочу назвать французского исследователя Бернара Франка (Bernard Frank), который любил Лавкадио Хёрна. Выше я упоминал о коллекции талисманов, которую собрал и передал в английский музей мой прадед, так вот серьезное изучение Японии у Бернара Франка началось с изучения этой коллекции талисманов, по ней он начал исследование о проникновении буддизма в социальную жизнь японцев. Для развития французского востоковедения этот человек сделал значительный вклад.

В: Хотелось бы Вам, чтобы перед поездкой в Японию иностранцы обязательно читали книги Лавкадио Хёрна?

Коидзуми-сан: Ну, не то, чтобы обязательно, 🙂 я могу просто посоветовать тем, кто едет к нам в Симанэ, книгу прадеда «Glimpses of Unfamiliar Japan». Дело в том, что здесь с любовью написано очень много о Мацуэ, о волшебной привлекательности этого места, об Идзумо тайся, ведь до него никто из иностранцев не был здесь. Он был очарован этим старинным синтоистским храмом и смог передать свои ощущения в книге. Для тех, кто впервые собирается посетить Идзумо тайся, опыт Лавкадио Хёрна поможет не растеряться и ощутить максимально восторг от этой встречи. Иными словами, эту книгу можно использовать как путеводитель 🙂

В: В чём особенность Лавкадио Хёрна?

Коидзуми-сан: Тяжелый вопрос, я уже попытался на него ответить. Особенностью творческой судьбы прадеда можно назвать тот факт, что он постоянно писал, его стиль был популярен, его перевели и на французский и на немецкий, даже на русском что-то есть, его до сих пор читают. Таких исследователей, чтобы читали на протяжении более 100 лет, таких, безусловно, мало. Читая написанные им более 100 лет произведения, не испытываешь ощущения, что читаешь какую-то дремучую древность. Извлеченные им наблюдения того времени вполне могут пригодиться в настоящей действительности.

В: А среди японцев как относятся к Коидзуми Якумо?

Коидзуми-сан: В Японии существует типа фан-клуб «Якумо кай», в котором около 350 членов. Как вы понимаете, по крайней мере одной из причин, по которой эти люди собрались в подобное сообщество, это то, что им нравится то, что написал прадед. В конце концов, им интересно, что за человек был мой прадед. Мне бы хотелось бы, чтобы молодое поколение больше читало его.

В: Есть ли у вас контакт с учеными по всему миру, которые изучают биографию и наследие вашего деда? С кем из них особенно теплые отношения?

Коидзуми-сан: В основном изучение творчества Лавкадио Хёрна связано с теми местами, где он жил, бывал. Например, в Греции этим вопросом занимается Клер Папапавлу (Claire Papapavlou), среди греческих ученый, пожалуй, он больше всех связан с изучением прадеда. В Ирландии таким человеком является Поль Мюрэ (Paul Murray). Мне кажется, ему более всех удается исследование творчества Лавкадио Хёрна, как человека с глубокими ирландскими корнями. Он выпустил уже 2 книги об этом. С ним у нас хорошая связь. В Америке изучаются статьи, то есть деятельность прадеда как журналиста, этим занимается Джон Хьюз (Jon Cristopher Hughes). Период в жизни Лавкадио Хёрна, связанный с жизнью в Америке изучает также Силвия Мецингер (Sylvia Metzinger). Из японских исследователей могу назвать Танака Киндзи из Цинциннати. С этими людьми у меня сложились теплые дружеские отношения.

В: Вы являетесь членом IASIL, как вы пришли к изучению ирландской литературы?

Коидзуми-сан: Да, я входил в IASIL, но с прошлого года прекратил свое членство. 🙂 У меня большой интерес к ирландской литературе. Лавкадио Хёрн воспитывался на традициях кельтской культуры. Мне кажется, японская и кельтская культуры очень схожи: начиная с общего для нас такого явления как анимизм, когда обожествлялась природа. И там и там существовал культ обожествления деревьев. Я, безусловно, очень интересовался культурой кельтов. Мне нравится традиционная ирландская музыка. Пиво ирландское мне тоже нравится 🙂 и вообще культура пабов меня интересует 🙂 Древние сказание вызвали у меня интерес к литературе, поэтому я стал в конце концов членом этого литературного сообщества. Несмотря на то, что я прекратил членство, интерес мой к литературе, конечно, не пропал.

В: Изучали ли Вы отдельно кельтскую культуру?

Коидзуми-сан: Глубоко по-научному не изучал, но много читал. Я 6 раз был в Ирландии и Шотландии, посетил много мест, связанных с кельтами, Стоунхендж, другие культовые места, упомянутые в письменных источниках. Я много обошел и нахожу там немало схожего с Японией. Коидзуми Якумо, женившись с Сэцу Коидзуми, отправился в свадебное путешествие в соседнюю префектуру Тоттори, провести приятные минуты на горячих источниках Хамамура онсэн, там он увидел удивительный сон: женщина из Идзумо пела ему кельтскую песню, которую он знал с детства. Мне кажется, это видение вышло из потаённых глубин его души. Кельты и Идзумо имеют много схожих черт…

В апреле 2009 г. в мемориальном доме-музее Лавкадио Хёрна вы отмечали 110-летие дипломатических отношений Японии и Греции. Вы бывали в Греции, как вы сохраняете связь с исторической родиной деда?

В 2008 году я после некоторого перерыва опять посетил Грецию. Якумо родился, как вы знаете, на небольшом острове Лавкада. Я впервые поехал на этот маленький остров, там стоит дом матери Лавкадио Хёрна Розы Антонии Касимати (Rosa Antonia Cassimati), где она родилась и выросла. Там я услышал много замечательных сведений о том, как жила эта семья. К тому же в эту поездку мне рассказали о планах одной известной Школы искусств в Афинах провести мероприятия, связанные с именем Лавкадио Хёрна. В итоге в октябре 2009 г. эта image Школа осуществила задуманное, они прислали мне материалы мероприятия, на котором заданная основная тема звучала как «Open mind of Lafcadio Hearn». Им удалось создать несколько работ, они пригласили ведущих дизайнеров. Смысл был в том, что они с помощью искусства выразили богатый мир образов, созданный Лавкадио Хёрном в литературе. Всего в проекте принимали участие 47 художников, которые представили свои работы: от живописи до скульптуры. Помощь в реализации этого проекта, как одного из мероприятий, посвященных 110-летию японо-греческой дружбы, была предоставлена со стороны Посольства Японии в Афинах. Я знаю, что данное мероприятие получило высокую оценку. Если получится, мы бы хотели эту выставку привезти в Японию в следующем 2010 году.

В: В 1955 г. сын Лавадио Хёрна Коидзуми Казуо построил оригинальный дом в Токио, соответствующий по духу мировоззрению его отца. Дом и сад были созданы с учетом как японской так и европейской эстетики. Однако дом оказался под угрозой разрушения – там решили сделать стоянку. На защиту дома поднялась интеллигенция, в 1997 г. Тэй Кобаяси была одной из тех, кто приложил немало усилий для сохранения этого дома. Скажите, чем закончилась история, и где находится этот дом, могут ли его посетить туристы, те, кто интересуется историей семьи Коидзуми?

Коидзуми-сан: К сожалению, этого дома больше нет. Там стоит памятник, на котором написано, что здесь жил и закончил свой земной путь Лавкадио Хёрн, к сожалению, музея там нет. Музей есть в Мацуэ в доме, где он раньше жил, такой же дом сохранился в Кумамото. То есть остались только два дома, связанные с ним. От дома, построенного Коидзуми Кадзуо в Токио ничего не осталось. Я родился в том доме. До момента его разрушения там жила американка ирландского происхождения, художник. Однажды я с ней встретился, зашел в дом, очень удивился, с потолка на меня смотрел Лавкадио Хёрн… Изначально этот дом был арендован семьей у владельца, который решил впоследствии построить на этом месте стоянку, потом земля стала принадлежать буддийскому храму, и теперь на этом месте кладбище.

В: Слышали ли вы о Тораяма-сан? Этот человек был в Москве в 1927 г. и читал лекцию о культе Лисы, о нем пишет Ким Р. в комментариях к книге «Корни японского солнца» Б.Пильняка.

Коидзуми-сан: Ничего не знаю, от вас впервые слышу, постараюсь найти что-нибудь о нём, мне стало интересно. В Идзумо культу Лисы уделяется очень много внимания. В районе Идзумо на Западе есть красивый дом, построенный для лисы. Есть легенда, что тот, кто построил этот дом, разбогател благодаря Лисе. Но культ Лисы был настолько серьезным явлением, что дошло и до социальной проблемы. Думаю, Тораяма-сан рассказывал именно об этом. Лавкадио Хёрн очень интересовался лисами, как раз в книге «Glimpses of Unfamiliar Japan» писал много о лисах, а о Тораяма-сан я постараюсь узнать.

В: Интересно ли вам побывать в России, рассказать о своем деде?

Коидзуми-сан: Видел в детстве в порту Йокогама пароход «Байкал» и думал,- вот отправиться бы на нём через Находку или Владивосток в Россию, а потом по Транссибу доехать до Москвы и Санкт-Петербурга! Кстати, насколько я знаю, Владивосток и Ниигата являются долгое время городами-побратимами. В Ниигате есть музей Лавкадио Хёрна. Из Ниигаты родом издатель, который впервые опубликовал работы прадеда, он также немало публиковал книг о спорте: сумо, бейсбол и т.д. Они поддерживают хорошие отношения с Хабаровском, Иркутском на основе взаимного интереса к спорту. Думаю, это также хорошая тема для нашей дружбы.

В: Где можно найти книгу «Миндзоку гакуся Коидзуми Якумо»?

Коидзуми-сан: Написал я эту книгу в 1995 г., когда был молод, решил выпустить книгу под таким названием. В Мацуэ в книжном магазине она есть:-)

Благодарим за помощь в организации интервью М. Холкину

P.S. The Dream of Lafcadio Hearn (статья на англ.)

2 thoughts on “Японское эхо кельтской мелодии

  1. Японский центр

    Дорогие друзья, сегодня г-н Коидзуми написал, что мемориальный музей Лавкадио Хёрна в г. Мацуэ, префектура Симанэ, стал центром сбора пожертвований от последствий цунами. Он напомнил о том, что в своё время Лавкадио Хёрн впервые ввёл в обиход слово «цунами», вы это увидите из интервью с ним.

  2. Japan Center

    Как вы знаете, в 2012 м Япония отмечает 1300 лет создания Кодзики — летописи о деяниях древности, в Симанэ, естественно, к этому событию готовились заранее, и вот одно из праздничных мероприятий уже началось: выставка, посвященная Лавкадио Херну
    https://www.japantimes.co.jp/text/nn20120402a4.html
    Всем японистам непременно посмотреть! :о)

Добавить комментарий