9 февраля 2019 г. в Пушкинском театре г. Владивостока состоялась концертная версия оперы «Кодаю». Музыку к опере написал Фарханг Гусейнов, либретто – Эйко Аоки. Опера увидела свет в Токио в 1993 г. на 25-летии телевидения «Асахи». Незадолго до своей смерти в 2011 г. Эйко Аоки сказала, что мечтает о постановке оперы в России. Осуществить мечту матери взялся Ёсихидэ Аоки, с которым мы взяли интервью перед концертом в Пушкинском театре. Московская премьера состоялась в Доме Музыки 30 октября 2018 г.
Опера «Кодаю» посвящена подлинной истории о том, как в 1782 г. корабль Дайкокуя Кодаю отправился из порта Сироко (ныне г. Судзука, преф. Миэ) и вместо того, чтобы попасть в Эдо (Токио), был унесен штормом к Алеутским островам. Кодаю и остатки его команды добрались до Иркутска, а затем до Санкт-Петербурга, где и были удостоены чести быть принятыми Екатериной Великой, чтобы просить их возвращение. На родину Кодаю вернулся вместе с тремя членами своего экипажа на корабле в составе миссии Адама Лаксмана 1792-1793 гг. Хождение за море Дайкокуя Кодаю заняло 10 лет.
— Как прошла опера в Москве в конце октября 2018 г.?
Аоки-сан: Было очень хорошо. Все артисты были русские кроме Хираока-сан, она давно сотрудничает с Московским музыкальным театром «Амадей». В этот раз она пела партию подруги. Роль Кодаю исполнил солист «Новой оперы» Андрей Бреус.
— Принимал ли участие в московском проекте Никита Ямасита, автор русского текста либретто и известный певец?
Аоки-сан: В этот раз Никиты-сан в Москве не было, но в Японии он активно принимает участие в работе с оперой. Он и Симидзу-сан сделали огромную работу по переводу текста либретто на русский язык. Он также давал многочисленные интервью по поводу постановки и очень много сил отдает каждый раз, когда вспоминают эту оперу. Не будь Никиты-сан с нами, опера бы не состоялась. Во время работы над созданием оперы Никита-сан несколько раз посещал Москву с мамой в качестве переводчика и координатора процесса. В 1980-е годы много было трудностей, в том числе получить визу в СССР было непросто. Нам однажды пришлось попросить помощи Людмилы Зыкиной в этом вопросе. Познакомились с ней на гастролях здесь в Японии, когда она сказала, чтобы обращались к ней лично, если какие-то возникнут проблемы. Они с мамой были в очень хороших отношениях.
Дополнение от Никита Ямасита: Симидзу-сан хорошо знающая русский язык японка, которая родилась и воспитывалась в свое время в Харбине. Она работала переводчицей во время репетиций оперы и перевода текста субтитров оперы на японский язык, которые показывали над сценой во время ее постановки. Либретто на русском языке переделывали и оттачивали вместе с Фархангом. Кстати, 24 сентября 2019 г. буду исполнять в Японии в г. Такасаки последнюю арию Кодаю «Кого мне проклинать…».
— Во время создания оперы не было интернета, авторы жили в разных концах мира, как им удавалось согласовать творческий процесс?
Аоки-сан: это все делалось через Никиту-сан. Он переводил факсовые сообщения между ними. Ноты пересылали. Дважды мама выезжала в Москву в консерваторию послушать готовые части оперы, написанные композитором Фархангом Гусейновым. Завершение работы происходило в Японии, мы позвали г-на Гусейнова на два месяца к себе. Почему пришлось так сделать? Дело в том, что Фарханг, уроженец Азербайджана, не мог в это время спокойно работать дома, там шла война между Азербайджаном и Арменией (Карабахский конфликт, 1987-1988 гг.). Ситуация была настолько серьезная, что он был готов отказаться от продолжения работы над оперой. Каждый день он звонил домой, узнавал, что там происходит, очень переживал и был готов в любой момент отправиться к своей семье. Вернувшись из Японии, он эмигрировал в Турцию, поскольку военная ситуация на тот момент сложилась критическая. Надеюсь, что гонорар за оперу в немалой степени помог ему спасти свою семью.
— Как судьба свела вас с Фархангом Гусейновым?
Аоки-сан: Мы искали среди разных композиторов, встречались с известными российскими мастерами. Его нам представили из телевидения «Асахи», они были соорганизаторы конкурса композиторов «Шелковый Путь». Нам он очень понравился, и мы остановили свой выбор на нем. Для него Никита-сан перевел историю о Кодаю, именно через Никиту-сан они вели переговоры о содержании оперы, и работа пошла. Мы единственное не хотели ультрасовременную экспериментальную музыку, которую трудно понимает широкая публика, мы бы хотели мелодичные партии, чтобы их легко можно было вспомнить любому человеку, чтобы любой мог понять настроение момента. Одним словом, нам нужен был профессионал.
— Кто во Владивостоке занимается постановкой?
Аоки-сан: Шаляпинский клуб во главе с Анной Проскуряковой, она же и автор проекта и художественный руководитель клуба, сопрано, она исполняет роль Софии. Сегодня на концерте партию Екатерины будет петь Симура Маи (сопрано), я очень удивился. Я знаю, что Симура-сан профессиональная оперная певица, но участие соотечественницы было для меня неожиданным сюрпризом. Анна распределила наилучшим образом роли. Изначально предполагалось, что именно Анна исполнит роль Екатерины, ария императрицы написана для высокого голоса меццо-сопрано. К сожалению, таких исполнительниц крайне мало, обычно приходится снижать диапазон. Мы обсуждали с Анной, кому лучше исполнить арию Софии, я высказал свое мнение, что Софию лучше спеть все же русской певице, чтобы вложить в исполнение те эмоции, которые характерны для русской души. В итоге было решено, что партию Софии будет исполнять Анна, а императрицы – Симура-сан.
Мнение зрителя: иностранный акцент как нельзя лучше соответствовал образу Екатерины, гордая поступь Симура-сан и отличный режиссерский прием заставить всех зрителей встать перед императрицей погрузили максимально в атмосферу оперы.
Мне бы очень хотелось, — продолжает Аоки-сан, — познакомить как можно большее количество русских людей с этой удивительной историей, с этой оперой. Она настолько фантастическая, что в нее поначалу мало кто верит. Хотелось бы найти ту форму, которая была бы интересна для российских зрителей, показать ее везде, где возможен интерес к ней: Сахалин, Новосибирск, Красноярск, Иркутск, где стоит памятник Дайкокуя Кодаю[1]. Мечтаю об этом. Я был на церемонии открытия памятника в Иркутске. Этим проектом занималась администрация г. Судзука (префектура Миэ). В этом городе есть небольшой, но очень насыщенный документами Музей Дайкокуя Кодаю.
Мнение из Иркутска — Одинец С.А., генеральный директор Японского информационного центра в г. Иркутске, считает, что, «конечно, Иркутску было бы интересно участвовать в реализации этого проекта, т.к. Дайкокуя Кодаю с товарищами оказали большое влияние на развитие города! Необходимо найти творческие коллективы, способные реализовать данный проект!»
— Почему именно Кодаю стал героем оперы? Эта история знаменита в Японии?
Аоки-сан: В префектуре Миэ, конечно, очень известна, там много исследователей, интересующихся этой историей. Но для Японии в целом такой исторический эпизод так же мало известен, как и для России. Был еще один любопытный персонаж – Джон Мандзиро[2], попавший в Америку. После долгих лет жизни там, он вернулся на родину – закрытую для внешнего мира — и стал переводчиком с английского языка, участвовал в правительственных переговорах по поводу торговых отношений с иностранцами. Джон Мандзиро очень известная фигура, тогда как о Кодаю так хорошо не знают. На Востоке – Кодаю, на Западе – Мандзиро, — пошутила Фурукава-сан, сотрудник Nippon Music Foundation, еще одна наша собеседница накануне концерта.
Почему возникла идея такой оперы, — объясняет Аоки-сан, — до сих пор на Западе самая известная опера о Японии только «Мадам Баттерфляй» Пуччини, еще есть опера Масканьи «Ирис» на японский сюжет. Но все они – плод фантазии композитора или собирательный образ, а хотелось бы реальную фактическую историю. Дело в том, что если история не основана на реальных событиях, из нее очень трудно сделать интересный драматический спектакль. В истории Кодаю всё и фантастично и одновременно с этим основано на реальных событиях: кораблекрушение, пересечение огромной территории материка, встреча во дворце с императрицей. Читая его историю[3], сразу пришло ощущение, что она тронет людей. После возвращения из России, как бы ни трагично оно было, Кодаю оставил после себя весьма ценные сведения о том, что видел в России, на тот момент не было такого источника знаний по России, каким стал он за долгое время пребывания. Его вклад трудно переоценить. Все, что с ним произошло похоже на чудо, и это чудо дало впоследствии импульс развитию российско-японским отношениям. Создатели спектакля ориентировались по накалу страстей, пожалуй, на оперу «Аида». Лишения, которые претерпевает герой, ужасны для японской публики, для которой Сибирь – это страшный холод, а передвигаться ему пришлось на телегах и санях. Но опера не окрашена в черный цвет. Музыка говорит о том, что жизнь сильнее любых превратностей судьбы. В словах оперы, — добавляет г-жа Фурукава, — много описания природы – от штормового моря до снежных просторов – что помогает понять настроение главного героя и его ностальгию по родине, по цветущей сакуре, с которой зрители олицетворяют Японию.
— Как Вы сами оцениваете эту историю с высоты современного человека? Ведь в наше время можно легко и просто достичь любого места, быстро вернуться домой.
Аоки-сан: Мне кажется тут может быть как минимум две точки зрения. Он, конечно, страстно хотел вернуться, но и сохранить всю свою команду, выжившую после кораблекрушения – 12 человек – он ставил перед собой цель вернуть их всех на родину. В нем отчетливо видны черты настоящего лидера, который чувствовал ответственность за свою команду. Мне кажется, этот мотив его поступков имеет очень важное значение, он лежит в основе всего. Когда я читал о его путешествии, я одного не мог понять, почему двое приняли православие. Потом я понял, что для того, чтобы жить в России это было необходимо сделать. Видно, они приняли решение внутри себя остаться, влиться в жизнь россиян, конечно, православие в таком случае было необходимо. Думаю, они представили себе, что с ними будет, когда они вернуться в закрытую для внешнего мира Японию, и когда станет известно, что они сменили веру. Сохранить жизнь было важно. Я много читал, но нигде не было про это написано, про чувство ответственности капитана перед своей командой. Но вся логика его поведения говорит об этом.
Кодаю, как известно, дошел до Санкт-Петербурга, был принят Екатериной Великой, но мы не знаем наверняка, что там происходило. В это очень трудно поверить. Ведь в Японии не было такого, чтобы кто-то, кто хотел вернуться домой встречался с Императором. Почему же Екатерина нашла возможность встретиться с ним? Зачем? Что она хотела увидеть или узнать? Принято считать, что Россию беспокоила монополия Голландии в ведении торговли с Японией. Возможно, она искала вход в Японию, через Хоккайдо ли, другой ли порт. Что на самом деле занимало мысли Екатерины? Конкуренция с Голландией или интерес к Японии? Может, ей интересно было посмотреть, как выглядят японцы. В то время о Японии ничего не было известно, она считалась варварской страной. Вероятно, она хотела выяснить, насколько это правда, составить свое собственное представление после общения с Кодаю. Кажется, что она испытывала теплые чувства, здоровое человеческое любопытство, потому встреча и стала возможной.
— Имеете ли вы какое-либо отношение к российско-японскому фильму «Сны о России», посвященному истории Дайкокуя Кодаю?
Аоки-сан: Мы общались с Ясуси Иноуэ (1907-1991), автором исторических романов. Фильм снят по его книге, в основе ее сведения, переданные Кодаю, написана книга была в 1968 г. Мы активно обменивались документами по этой теме. Было бы хорошо, если бы и фильм и опера вышли одновременно. Но так получилось, что фильм вышел в свет на год раньше (в 1992 г.). Была идея отметить успех переговорного процесса по поводу советско-японского договора о дружбе, который начался в конце 90-х, выходом и фильма, и оперы. Распад СССР прервал этот процесс. По прошествии времени мы можем только сказать, что наличие и фильма, и оперы ценное наследство, которым мы располагаем.
Отзывы Шаляпинского клуба после прошедшего концерта:
Проскурякова Анна, художественный руководитель Шаляпинского клуба, автор проекта, исполнительница роли Софии:
Для меня этот проект некая ступень в развитии нашего клуба, новая волна, до этого мы делали исключительно концерты, а это такая первая театральная постановка. Самое сложное было начать, когда мы задумывали этот проект, у нас много просто не было. Не было исполнителя роли главного героя – Кодаю. Я не знала, смогу ли я сама участвовать в этом проекте в качестве исполнительницы. Первое распределение ролей мы делали в одном порядке, а потом я наблюдала за тем, как складывается команда, как приходят нужные люди, а те люди, которых ты знал с одной стороны, начинают раскрываться с другой. Потихоньку все сложилось, и я поняла, что самое важное – верить в успех, и тогда случаются чудеса. Хочу сказать спасибо этому проекту – это было очень интересное время. Интересная работа, опыт, и я приобрела еще больше друзей в своей жизни. А еще мне очень понравилась сама история мужества и целеустремленности. История заворожила меня. Самое ценное – это отзыв слушателей, когда люди мне говорят, что они были настолько внутри этой истории и переживали за героя, что плакали в конце. Это отзыв профессионалов-музыкантов, что для меня очень ценно. Одна слушательница сказала, что она была настолько расстроена, что ему пришлось бросить свою любовь, а вернувшись на родину столкнуться с неприятием, что начала искать подробности этой истории. И успокоилась ее душа только тогда, когда она поняла, что жизнь его сложилась хорошо, что он потом женился. Мне кажется, ради таких слушателей стоит делать такие проекты.
Кузнецов Вячеслав, исполнитель роли Кодаю (баритон):
Для меня это была насыщенная, интересная и разносторонняя работа. Было интересно прикоснуться к японской культуре, узнать все исторические аспекты этой истории не только со стороны Японии, но и со стороны российского государства. Это история, которая касается взаимоотношений между нашими государствами. С точки зрения работы над музыкальным материалом – музыка в какой-то мере необычная: с одной стороны, вроде бы простая, с другой стороны, окунувшись в работу, нашлись моменты, над которыми надо было вдумчиво поработать. Я считаю, что мы достойно справились. Я приобрел опыт и технический и опыт восприятия такого образа японского человека, что тоже само по себе интересно окунуться в личность другой национальности. Очень интересен поэтический язык, на котором написано либретто. Помогло понять японский колорит. Спасибо всем участникам процесса, было приятно сотрудничать и познакомиться с новыми людьми.
Кузнецов Юрий, ведущий представления:
Смею назвать свое участие в качестве ведущего ролью, поскольку она была активно включена в действие режиссером (Анастасия Гришко) в действие спектакля. Опера «Кодаю» — редко исполняемое произведение, не имеющее пока традиций сценического воплощения, поэтому одна из задач была познакомить зрителя с образами героев, донести их эмоции в том историческом сюжете, в котором они находились. В силу малочисленности состава коллектива мы выбрали путь сокращенной концертной версии без хора и оркестра. Соответственно органичным стало появление ведущего, который не просто читал сопроводительный текст, но и участвовал в сценическом действии. Усилиями режиссера получился цельный небольшой спектакль, в котором при помощи минимума внешних изобразительных средств зрители смогли ощутить атмосферу эпохи. Я бы назвал жанр спектакля музыкальный психологический театр.
Каждый персонаж получался живым и естественным, с эмоциями, присущими каждому из нас. Зрители внимательно воспринимали все происходящее все на сцене, и примерно к моменту прибытия Кодаю в Петербург – который можно считать кульминацией – зрительный зал, по моим ощущениям, просто впитывал переживания героев – такая установилась тишина. Я уверен, что спектакль запомнился, оставил в душе у каждого какие-то личные впечатления, поскольку сделан искренне понятными и выразительными средствами. Смею предположить, что последующие постановки в развитии выбранного ключа, то есть с глубоким раскрытием внутреннего мира героев при относительно небольших внешних изобразительных средствах будут обеспечивать успех у широкого круга зрителей. Сам я очень рад возможности участвовать в этом проекте, он мне дал большой опыт, большую радость и удовольствие от общения с музыкантами.
Ничепоренко Сергей, координатор Владивостокского отделения Межрегионального Шаляпинского центра, «Владивостокского Шаляпинского клуба»:
Сюжет оперы «Кодаю», написанный по реальным историческим событиям, меня очень глубоко тронул. Поэтому и увлекла идея о постановке оперы в нашем городе под эгидой Владивостокского Шаляпинского клуба. Сожалею, что непосредственно не участвовал в оперной постановке, а лишь составил компанию солистам оперы в первой романсовой части концерта-оперы, проходившего в уютном зале Пушкинского театра. Зато я сполна смог оценить со стороны зрительской аудитории творческую работу над оперой своих молодых одноклубников, а также японской певицы Симура Маи, гармонично вписавшейся в этот молодёжный коллектив, спев партию царицы Екатерины Второй. И общая моя оценка данной творческой работы – «отлично»! Опера, даже в представленном сокращённом виде и ограниченных возможностях концертного зала, очень взволновала моих родных, друзей и знакомых, пришедших на концерт в театр. Не зная всей жизненной истории японского моряка, некоторые из них после концерта всерьёз «допрашивали» меня, что же случилось с Дайкокуя Кодаю после его возвращения на Родину: не затосковал ли он смертельно по любимой Софии и по России, и даже «не покончил ли жизнь самоубийством»?!
Не берусь строго судить музыкальные и вокальные шероховатости оперы Кодаю, а также лингвистические издержки перевода на русский язык либретто – они имеют место. Но все они становятся неразличимо малыми на фоне увлекательнейшего сюжета, красивого оформления и замечательной музыки. При этом, конечно же, есть творческое пространство и для дальнейшего роста, и для работы над ошибками. Что касается дальнейших представлений оперы «Кодаю», то несомненно она будет вызывать всё возрастающий интерес российских зрителей, как растёт и интерес россиян к Японии. Думаю, что и экранизированный вариант оперы имел бы большой успех. На местном же уровне я полагаю, что не только жители Владивостока, но и жители других городов Приморского края и соседних регионов с удовольствием приняли бы наших артистов на своих сценических площадках с исполнением оперы «Кодаю».
Каждому исполнителю оперы, руководителям и ведущим приношу искреннюю благодарность за доставленное удовольствие. Не хочу отдельно выделять кого-либо, дабы не обидеть остальных в этом совместном творческом проекте. Желаю всем дальнейших творческих успехов и находок.
[1] О памятнике в г. Иркутске на пересечении улиц Канадзавы и Марата, установлен в 1994 г. на пожертвования г. Судзука (преф. Миэ) http://irkipedia.ru/content/memorial_russko_yaponskoy_druzhby_vypavshee_yayco
[2] Человек, который открыл Америку (текст на англ. яз.) https://archive.org/stream/manjirothemandis001507mbp/manjirothemandis001507mbp_djvu.txt
[3] Кацурагава Хосю, составитель «Хокуса монряку», присутствовал при допросе и записал показания Кодаю, бывшие, в сущности, простым рассказом о пережитом и виденном им во время своих скитаний. Запись эта и оказалась началом работы по составлению свода сведений о России, предпринятой затем Кацурагава. Разумеется, он воспользовался и тем, что узнал от Кодаю, но главный материал для своего описания России он почерпнул из различных источников, которые он мог получить от голландцев — единственных европейцев, имевших тогда доступ в Японию, и от китайцев.
Помимо записи, произведенной при допросе, кстати сказать, также сохранившейся в архивах, существовало и подробное изложение истории скитаний Кодаю, которое — с названием «Оросиякоку суймудан» («Сны о России»). — в списках было, по-видимому, довольно широко распространено. Один из таких списков попал и в нашу страну и ныне хранится в Библиотеке им. В. И. Ленина в Москве. B. М. Константинов нашел этот список и издал его фототипическим способом, приложив к этому изданию его перевод и свое исследование. Естественно, что появление в Японии нового материала, связанного с именем Кодаю, не могло не привлечь его внимание. В результате и появилась ныне публикуемая новая работа нашего историка-японоведа. Как сам памятник, так и его автор, Кацурагава Хосю, представляют большой интерес для изучающих историю Японии в так называемый период Токугава (ХVII в. — середина XIX в.). https://coollib.net/b/409608/read#t2