В сентябре 2015 г. в г. Владивостоке состоялось празднование 100-летия гастролей японского «Гэйдзюцу-дза» (Художественного театра)
Режиссер-новатор или эффективный менеджер Симамура Хогэцу
«Мне кажется, я понял те чувства, которые испытывал СИМАМУРА Хогэцу 100 лет назад во время гастролей во Владивостоке, — делится с нами ИВАМАТИ-сэнсэй[1], театральный деятель, режиссер и педагог, директор Дома культуры г. Хамада, во время торжественного приёма в Резиденции Генерального консула Японии в г. Владивостоке. — Побывав на его месте, я испытал невероятное волнение и беспокойство, а поймет ли меня публика, произойдет ли диалог зала и сцены, ведь мы всё играли на японском языке». Приём генеральный консул Японии в г. Владивостоке г-н КАСАИ устроил в честь приезда театральной труппы из префектуры Симанэ, дружеские отношения с которой Приморье поддерживает с 1991 г. Артисты приехали, чтобы дать спектакль на той же сцене Пушкинского театра, что принимала 100 лет назад актеров, основанного Симамура Хогэцу нового театра «Гэйдзюцудза».
Удивительное везение, что наша дружественная префектура Симанэ – родина Симамура. А Ивамати-сэнсэй серьезно занимается исследованием его творчества и сам увлечен европейским театром. Видимо, театр в чести у префектуры — раз в два года здесь проводят международный театральный фестиваль в г.Якумо. Труппа Драмтеатра Тихоокеанского флота принимала участие в фестивале 2010 г., тогда же состоялось первое знакомство наших артистов с Ивамати-сэнсэй, он любезно провел экскурсию по малой родине Симамура, и с той поры мы ждали в гости их труппу. Мы с удовольствием вспоминаем, как тепло нас приняла тогда префектура. Кроме г. Якумо, где актеры участвовали свобственно в фестивале, нас радушно принял г. Гоцу, расселив всех актеров по домам жителей этого гостеприимного города. Мы и с Ивамати-сэнсэем познакомились только благодаря тому, что нам о нем рассказала его бывшая ученица и подававшая надежды актриса, а ныне активный общественный деятель Оргкомитета по проведению Русского праздника в г. Гоцу – БОНКОХАРА Хисаэ. Ивамати-сэнсэй до сих пор переживает «утрату» своей ученицы для театра, поскольку ее яркий и сильный характер отчасти напоминает тот типаж, которым был увлечен в свое время Симамура Хогэцу.
Неоднозначна фигура Симамура, прошедшего стажировку в Англии и Германии, возможно, особенности характера не позволяют ему выйти из тени своих Учителей. ОСАНАИ Каору – театральный деятель и реформатор своего времени, — наставник Симамура, был приверженцем осторожного поиска новых форм в театральном искусстве, отталкиваясь от традиционного кабуки, не мог смириться со стремительностью Симамура. А тот как будто чувствовал свою быструю кончину и торопился сделать максимум возможного[2]. Ему удавалось зарабатывать своим нелегким и эфемерным ремеслом. Он ставил заведомо коммерчески успешные спектакли, на доходы от которых жила труппа, и спектакли для внутреннего роста, как правило, не пополнявшие кассу. Он понял силу влияния музыки и песен в спекаклях, не побоялся экспериментировать с формой. Фильм крупнейшего мастера японского кинематографа МИДЗОГУТИ Кэндзи (1898 – 1956) «Любовь актрисы Сумако» рассказывает о яркой жизни этого коллектива, они все четко понимали, что судьба в начале XX в. предоставила им шанс жить в эпоху перемен[3].
Представление труппы Ивамати-сэнсэй в Пушкинском театре 20 сентября с.г. окончилось овацией. «Прекрасная сцена, — говорил нам Ивамати-сэнсэй, — она нас поддерживала, ведь на ней выступал коллектив Симамура, сама МАЦУИ Сумако».
Характерная актриса – символ нового времени
«Катюша, милая, как трудно расставаться…» — таков рефрен популярнейшей когда-то песни Катюши Масловой из спектакля, поставленного Симамура Хогэцу по роману Л.Н. ТОЛСТОГО «Воскресение». Всё дело в том, что режиссер Симамура нашел свою музу – актрису Мацуи Сумако, лепил из неё сложнейшие женские образы для постановки спектаклей на основе русской и европейской классической литературы, новой японской драматургии. Сильный женский характер и новая роль женщины в обществе – актуальная тема для Японии того времени, такие женщины тогда были наперечет, а на сцене — еще меньше. Таким образом, Мацуи Сумако стала образцом для подражания и иллюзорной надеждой для многих и многих. Наверное, можно сказать, что в современном японском обществе такую популярность сейчас имеют только актрисы из знаменитого театра «Такардзука», где все роли играют женщины.
Обаяние Мацуи Сумако для нас открыла приморский краевед Н.Г. МИЗЬ, о чем она сообщила несколько лет назад после плодотворной работы в архиве Приморского края над газетами той эпохи. Результатом этого исследования стала статья Мизь Н.Г. и известного исследователя японской литературы БРЕСЛАВЕЦ Т.И. «Японский театр во Владивостоке». Надо сказать, что для своего времени Мацуи Сумако была популярнейшей дивой, и приезд такой артистки во Владивосток в 1915 г. говорит только о том, что наш город рассматривался как значимый пункт в гастролях. Умерла Мацуи Сумако весьма трагично[4] – повесилась после потери от болезни своего Пигмалиона — Симамура Хогэцу. Возможно, именно этого ему до сих пор не могут простить поклонники «Катюши».
На открытии выставки «Новый театр Японии» 19 сентября с.г. в Приморском государственном Музее им. В.К. Арсеньева Нелли Григорьвна вспомнила, как еще одна известная японская актриса КУРИХАРА Комаки, член жюри кинофестиваля «Меридианы Тихого» 2013 г. специально нашла время в занятом графике отсмотров для посещения Пушкинского театра. Н.Г. Мизь сопровождала ее во время экскурсии[5] и была удивлена, как много она спрашивала о Мацуи Сумако. Вероятно, те ощущения актриса бережно отвезла на подмостки своего театра в Токио, где сама выступает в роли Мацуи Сумако в спектакле «Первая любовь». На выставке, материалы для которой приготовила Ассоциация «Япония-Владивосток», были представлены не только редкие фото и архивные документы, но также и видео и аудиозаписи, позволяющие зрителю составить представление о том, как происходило осмысление русской классики. «Воскресение» Симамура Хогэцу превратилось в глубокую романтическую историю, не оставив зрителю никаких сил для сопротивления. Мацуи Сумако – актриса, ставшая символом нового времени в театральной истории Японии, с нее берут пример, а историки театра говорят об эпохе до и после Мацуи Сумако.
Круглый стол
«А вы изучаете систему Станиславского?», — таков был вопрос студентов факультета актёрского мастерства ДВГАИ в адрес японской делегации во время круглого стола в Театре Оперы и Балета по японо-российским театральным связям. Оба японских театроведа едва дождались, когда им передадут микрофон. «А как же!», — примерно так можно перевести ответ японцев. Регламент круглого стола так тесен, а про театр хочется так много сказать, тем более, что к нам приехал НАКАМОТО Нобуюки, известный чеховед, театральный критик и кавалер медали Пушкина[6]. Накамото-сэнсэй обладает энциклопедическими знаниями в области русской литературы и театра. Вопрос ребят про Таирова, Мейерхольда не только не застал его врасплох, создалось впечатление, что он его ждал. Накануне на открытии выставки «Новый театр Японии» сэнсэй сказал, как всегда трогательно и ёмко: «Есть такое выражение в японском языке «о-кагэ-сама», что значит, «благодаря вам», в котором «кагэ» значит «тень». Иными словами, мы с вами здесь потому что есть кто-то, кто мысленно с нами, возможно, кого-то уже нет в живых, и кто приложил немало усилий, чтобы наша встреча состоялась», имея в виду всю труппу Художественного театра, кому была посвящена выставка. А также всех тех, кто, понимая значимость театра и этого исторического события, нашел время и средства для осуществления этого проекта.
Действительно, проект созревал несколько лет, чтобы в итоге порадовать жителей Владивостока выставкой, спектаклем и круглым столом. Участники круглого стола, а это по задумке Н. В. ШУЛЬГИНОЙ, старшего преподавателя кафедры мастерства актёра ДВГАИ, не только мэтры, но и студенты – будущее нашего театра и кино – пытались найти общий язык с гостями и выразить признательность японским актерам за показанные накануне спекаткли. Студенты особенно отметили читку пьесы «Три сумки». Нас всех потрясла незаживающая глубокая психологическая рана, которую до сих пор переживает японский народ после Великго Восточного землетрясения 11 марта 2011 г.
Аплодисментами наградили режиссера и драматурга пьесы МИСАКИ Риэ. Кстати, она была очень тронута приемом русского зрителя и даже написала нам письмо после возвращения домой. Вот короткий отрывок: «Мы долго думали, ка кпредставить «Три сумки», стоит ли ставить пьесу в традиционном понимании, не слишком ли прямолинейно это будет. Нам хотелось, чтобы зрители создали в своем воображении свою историю, поэтому мы решили остановится на читке. Хочу перед вами извниться, мне плохо удаются публичные выступления, во время круглого стола я растерялась и ответила на ваш вопрос не так, как хотела. А хотела я сказать про само представление, что хоть и поставили мы это в виде читки, но решили использовать и экран с текстом и фото, продумали, что показать, но главное, конечно, были слова. Словами хотелось передать свои мысли… Мне очень приятно, что вы обратили внимание на мою пьесу и вспомнили о ней на следующий день, когда проходил круглый стол. Спасибо от всей души».
Между нами — театр
«Будьте осторожны влезать в шкуру чеховских героев, — шутили мы на приеме у Генерального консула Японии с артистами из труппы Ивамати-сэнсэй, — а то ведь можно и застрять, останетесь русскими навсегда». Актера, игравшего роль Ломова, кажется, это только раззадорило. Ивамати-сэнсэй сказал нам, что в Хамаде «они так не играют и не импровизируют, как здесь». Как только актерская труппа вошла в зал, где был прием, первым делом они направились к С.В. МАЛЬЦЕВУ, главному режиссеру Драмтеатра флота, спросить его мнение, понравилось ли ему постановка «Предложения» (редакция Симамура Хогэцу). Если вы были на том представлении, то не могли не слышать, как непосредственно реагировал Станислав Валерьевич на смешные коллизии чеховских героев, пожалуй, он один в зале знал наизусть всю пьесу по-русски, поэтому ему не составляло труда понять, о чем говорят японские актеры. А вот что особенно отметил режиссер Мальцев, так это точное попадание в чеховскую идею, в тонкие переходы от одного состояния в другое. В пьесе четко прослеживается доминирующий женский характер, и в этом смысле она очень современна. А если вспомнить, что мы отмечали – 100 лет гастролей театра Симамура Хогэцу, примадонной которого была сильная личность Мацуи Сумако, — то выбор этого спектакля становится понятным.
Фото: Ивата А., Коноплева Л.
[1] 岩町 功 「評伝 島村抱月 鉄山と芸術座」石見文化研究所、平成21年
[2] Симамура Хогэцу умер в 48 лет от гриппа.
[3] Всем известно китайское выражение, смысл которого сводится к предупреждению не жить в эпоху перемен.
[4] В фильме ФУКУСАКУ Киндзи «Мятеж в стране цветов» сцене поминок режиссера Симамура и истерике Мацуи Сумако отведено немало времени, надрыв и растерянность Сумако, приведшие к самоубийству, сыграны потрясающе глубоко, можно даже сказать, по законам русского психологического театра.
[5] Актрису сопровождала во время экскурсии фотокорр нашего Клуба Л. Коноплева, результатом стала фотовыставка «Владивосток, любовь моя!», посвященная визиту Комаки Курихара во Владивосток
[6] Медаль Пушкина – государственная награда Российской Федерации, вручается деятелям культуры, искусства, просвещения, гуманитарных наук и литературы, награждаются российские граждане и иностранцы.