ЛАБИРИНТЫ КИНО

О японских фильмах на 18-м международном кинофестивале стран АТР во Владивостоке

Спасибо за работу

Фото на весь экран постепенно закрывают серые точки в течение 15 минут. Мы слышим аудиозапись разговора начальника и подчиненного, протокол некоего события. Собрались свидетели…

— Спасибо за работу

— Присылайте еще

Через 15 минут человек на фото был казнен на электрическом стуле. Голос фиксировал все происходящее. Это аудиозапись казни 1984 г. в США. Режиссер Йерун Ван дер Сток представил свой документальный фильм «Казнь» (The Execution) от Японии, где он постоянно живет и снимает кино. Сам режиссер говорит, что он хотел бы помочь зрителям подумать о том, что есть жизнь и смерть в эти сконцентрированные последние минуты. Подумать о наказании. Не удивлюсь, если режиссер окажется большим поклонником Ф. М. Достоевского. Признаюсь, мне было неловко на сеансе, у меня было впечатление, что меня против моей воли заставляют наблюдать за насилием. Ритмичное появление точек на экране, постепенно закрывающих лицо жертвы ли, преступника ли, действовали как метроном гипнотизера. Мне больше близка позиция трех обезьян из буддийской притчи, закрывающих свои рот, глаза и уши: «не говори зла, не смотри на зло, не слушай зла», чтобы не множить его. Здесь же ситуация совершенно иная, режиссер заставляет нас посадить себя на место жертвы ли, преступника ли. Одним словом, казнь неизбежна.

Как репортажи NHK превращаются в кино

В программе короткого метра фестиваля – кстати, отличная подборка азиатских короткометражек «Горько-сладкая Азия» — был представлен фильм Кристен Гервек The wind phone. Думаю, все, кто следили за работой японской телерадиовещательной корпорации NHK после разрушительного цунами 11 марта 2011 г. в Японии, отметили высокий профессиональный уровень этих репортажей. Я помню как минимум две журналистские и операторские работы, которые мало были похожи на простой репортаж, это было настоящее документальное кино с отлично выверенным сценарием и мастерской подачей атмосферы, и сделаны они были за считанные дни сразу после аварии (!).

Первая – интервью с очевидцем, который уезжал на своей машине по дамбе от волны. «Он то плакал, то смеялся, то щетинился, как ёж» и, конечно, мало, что мог ответить на вопросы журналистов. Он смотрел в одну точку, а в глазах застыл ужас. Но как заставить зрителя сопереживать? Показать ему этот ужас. И журналисты NHK нашли кадры огромной черной волны, переполненной мусором и обломками, несущейся со страшной скоростью по суше. Интересно, как он там сейчас?

Второй репортаж появился уже значительно позже аварии, именно его я найти не могу, но со временем снят был похожий сюжет:

Как вы знаете, цунами унесла огромное количество жизней, 15 000 человек числятся пропавшими без вести. Это невыносимая ситуация, ты не можешь понять, жив твой родной человек или нет. Надежда заставляет верить в чудо, рацио в чудо не верит. Люди придумали разговаривать со своими родными в какой-то заброшенной телефонной будке. Со временем это место стало ухоженным, но потеряло, на мой взгляд, спонтанную непосредственность, равнозначную силе стихии. Меня всегда поражала способность японцев разговаривать с умершими на кладбище естественно, как будто они рядом. Вероятно, мы все это умеем, но чтобы по телефону… В репортаже NHK это место было названо 風の電話 (kaze no denwa). Мне хочется перевести его как «Телефон Ветра», не «Телефон на ветру». Второй вариант не оставляет надежды – все, что на ветру, исчезает. Но, зная японцев, мне кажется, Ветер в данном случае выступает в роли живого существа, он может донести ваш голос до тех, кто вам дорог, в любые пределы.

Увидев название фильма, я, конечно, сразу поняла, о чем пойдет речь, и с нетерпением ждала встречи с картиной, тем более что актеры были японские. Получилось интересно, но чисто по-европейски. Это не перестает меня никогда удивлять, как расходятся наши взгляды в зависимости от менталитета, едва уловимые нюансы приводят к разным художественным эффектам. В фильме Кристен Гервек получилось кино о сеансе психоанализа, где человек выговорился и слил свою боль, развеял ее на ветру через признание своей вины перед внезапно ушедшим человеком. А в сюжете NHK люди разговаривали с Ветром, они получали ответ, трансформируя свою боль утраты в надежду и даже уверенность во встрече. Тот случай, когда телерепортаж оказался интереснее.

фото предоставлены фестивалем

Конкурс

В конкурсе Pacific Meridian 2020 участвовал один японский короткометражный фильм «Увидимся в моих снах» (по-японски название звучит дословно «Утренние сны» 朝の夢) режиссера Сюн Икедзоэ. В видеообращении перед сеансом Икедзоэ-сан просит зрителей написать ему свое впечатление от фильма. Кстати, если вас не затруднит, напишите ему. Картина снята на пленку (!) В ее создание вложено много времени, души, знаний, я бы даже сказала, что это своего рода оммаж в сторону европейского экспериментального кинематографа. Получилось стильно, вероятно, задача перед режиссером была уловить морок сновидений. Он в видеообращении объяснил нам, что сюжет фильма – воспоминания его бабушки, к которой он нежно относится. Но бабушка живет в состоянии деменции, реальность плавно переходит в воспоминания. Одним словом, бабушка смотрит свои сны о прошлом. Икедзоэ-сан планирует снять продолжение, посвященное маме, тем самым подняв тему женского бытия. В Японии женщинам есть что сказать, но готовы ли мужчины это услышать.

Сэнсэй

В программе «Школа. Профи» получилась удивительная подборка фильмов об учителях прошлого, благодаря которым кинематограф живет и развивается. Одно только анимированное интервью Стэнли Кубрика журналу «Плейбой» чего стоит. Вселенной, — по словам Кубрика, — всё равно, но только нам с вами не должно быть все равно, по его мнению.

Интервью с таким человеком, которому точно было не все равно, снял японец Ито Тихиро, фильм так и называется «Последнее интервью Йонаса Мекаса/Версия 1». Спасибо фестивалю, теперь я знаю, кто такой Йонас Мекас – кинематографист, поэт и критик, классик экспериментального кино и «крестный отец американского авангарда», создавший Нью-Йоркскую синематеку. Йонас Мекас умер в январе 2019 г., и эта видеозапись разговора с ним состоялась за три месяца до ухода. Кстати, сэнсэй отлично разбирался в японской поэзии, рекомендовал Годзо Ёсимасу.

Такого рода разговор – не только дань уважения сэнсэю (этого у японцев не отнять), но и знакомство с теми, кто берет интервью. Ито-сан художник. Если вы не знакомы с миром иероглифов, то стиль его живописи можно легко отнести к авангарду, абстракции, инсталляции (в пояснениях к работам говорится и о взаимодействии с пространством, которое несет на себе символическую нагрузку). Но те, кто хотя бы раз в жизни брался за кисть в тщетных попытках красиво написать самый простой иероглиф, видят в этом совершенно конкретное и даже реалистичное высказывание, рождающееся из иероглифического способа выражения мыслеформ. Ито-сан к тому же занимается исследованием творчества Мекаса. В конце разговора он дарит сэнсэю свой альбом, и мы понимаем, что это не просто встреча журналиста с известной персоной, но разговор коллег. Мекас произвел впечатление человека резкого, у которого есть только белое и только черное. Но все не так просто. Рекомендую к прочтению интервью с ним здесь. Он делит кино на хорошее и плохое. Не спорю, удобно, только как определиться с критериями.

«Хорошее кино отличается от плохого по нескольким параметрам: во-первых, содержательность — смысловое наполнение, в плохом кино смыслов нет или они вторичные, — говорит Андрей Вечер, учредитель и главный редактор сетевого издания «Кинематографист», продюсер, режиссер, актер, — во-вторых, эстетичность — хорошее кино всегда красивое. В-третьих, технологичность — хорошее кино всегда качественно сделано с технологической точки зрения: звук, цвет, изображение, монтаж. Все остальное будет относиться к вкусовым вещам или искусствоведению».

Лабиринты кино

Фильм «Лабиринты кино» — последний фильм Нобухико Обаяси — коллеги-японисты-кинематографисты заранее наказали смотреть. Антивоенная лента в стиле фэнтэзи на три часа. Так много хотел сказать режиссер, что даже трех часов ему едва хватило. 75 лет прошло после Второй мировой войны, настало время ответить самим себе, как это стало возможным, чтобы люди потеряли человеческое лицо. Как правило, на такие вопросы историки предложат вам тома протоколов Токийского трибунала или Нюрнбергского процесса. Но почему-то точнее всего отвечает поэзия и искусство. Стихи Накахара Тюя, японского поэта XX века, служили режиссеру нитью Ариадны в его длинном повествовании. Когда он сам уставал от обилия фактов и информации об агрессивной натуре человека, он прибегал к голосу этого поэта. Фильм о том, что люди искусства могли бы спасти Японию от угара войны, если бы не Минотавр.

Сделано во Владивостоке

В программе «Сделано во Владивостоке» были представлены десять фильмов, среди которых и фильм, к которому наш центр имеет опосредованное отношение — «Любовь, покорившая море». Японский центр и Ассоциация «Япония-Владивосток» работали над переводом титров к фильму, родившемуся из многолетней дружбы Елены Андреевой и жителей префектуры Симанэ. Так получилось, что к созданию фильма имеют сразу три талантливых человека – Елена Андреева, Александр Аладьин и Антон Палажук. В интервью для нашего центра каждый рассказал о своём участии в работе над картиной. К счастью, непосредственно к созданию фильма не имели отношения японисты, и фильм пошел по оригинальному сценарию. Ведь, если мы говорим «префектура Симанэ», то подразумеваем «Иртыш», а в случае с этой работой охват получился и шире, и теплее, и оригинальнее.

Сама программа «Сделано во Владивостоке» — вы только подумайте, десять картин, и это еще без участия проекта «Осенние визиты» по книге С. Лукьяненко – может, как мне кажется, стать оригинальной изюминкой Меридианов. Кинофестивалей в мире несметное количество, необходимо иметь свои уникальные лицо и характер.

О.С.

ИТОГИ PACIFIC MERIDIAN 2020

Лауреаты 18-го МКФ стран АТР «Меридианы Тихого»

Гран-при за лучший полнометражный фильм

«Длинный день», режиссёр Юймо Ло (Китай)

Приз за лучший короткометражный фильм

«Южная лихорадка», режиссёр Томас Вудрофф (Чили)

Приз за лучшую режиссуру

Кирилл Хачатуров, фильм «Голый» (Россия)

Приз за лучшую женскую роль

Изабель Сандовал, «Лингва Франка», режиссёр Изабель Сандовал (США, Филиппины)

Приз за лучшую мужскую роль

Дэн Бейрн, «Двадцатый век», режиссёр Мэттью Рэнкин (Канада)

Специальный приз жюри за режиссерское мышление

«Пухляш», режиссёры Мадлен Симс-Фьюер, Дасти Манчинелли (Канада)

Приз NETPAC за лучший азиатский фильм

«Город уснул», режиссёр Мария Игнатенко (Россия)

Приз FIPRESCI за лучший короткометражный фильм

«Озадачь отгадчика», режиссёр Гай Мэддин, Эван Джонсон, Гален Джонсон (Канада)

Приз FIPRESCI за лучший полнометражный фильм

«Kitoboy», режиссёр Филипп Юрьев (Россия)

Приз губернатора Приморского края «9288 км»

Сергей Степанченко

Приз зрительских симпатий за лучший российский фильм

«Пугало», режиссёр Дмитрий Давыдов (Россия)

Приз имени Юла Бриннера

Сергей Гиро, фильм «Гипноз», режиссёр Валерий Тодоровский (Россия)

Клуб любителей японской культуры

Похожие записи:

Добавить комментарийОтменить ответ

Подписаться: