Александр Аркадьевич Долин — российский японист, поэт, переводчик, литературовед, доктор филологических наук, профессор, член Союза писателей России, лауреат премии Всеяпонской ассоциации художественного перевода “Выдающийся вклад в культуру” (1995) за перевод антологии Х века “Кокинвакасю — старые и новые песни Японии”.
Уважаемый Александр Аркадьевич, существует ли женская поэзия?
В Японии было очень много поэтесс, особенно в период раннего срдневековья, в эпоху Хэйан (8-12 вв.). Наиболее известны имена Оно-но Комати, Исэ, Идзуми Сикибу, Мурасаки Сикибу. В те времена, как я понимаю, никто особенно не выделял женскую поэзию, она являлась составляющей общего поэтического потока. Просто люди, получавшие классическое образование, и мужчины и женщины, все писали примерно в одном ключе. Однако женщины, естественно, больше писали о своих эмоциях, а мужчины — о своих. Что касается ранней любовной лирики в ее женской ипостаси, какой мы ее находим в поэзии Оно-но-Комати или Идзуми Сикибу, то своеобразие ее именно в том, что она избыточно женственна. В ней чувствуется глубинное женское начало: любовное томление и слегка завуалированный эротизм, котороых в мужской поэзии, пожалуй, мы не найдем. Не буду сейчас на память приводить цитаты, чтобы не ошибиться в нюансах, но я сам же все это и переводил. Очень красивая поэзия, которая в дальнейшем в период зрелого средневековья – начиная с конца эпохи Камакура – постепенно уходит. Между прочим, в антологиях раннего средневековья мы найдем немало танка, написанных авторами-мужчинами, но… от лица женщины. Весьма курьезная традиция: очевидно, считалось, что «феминистическая» любовная лирика сильнее, пассионарнее.
Расцвет поэтического эротизма в эпоху Хэйан – с одной стороны, видимо, объективное отражение тех, нравов, которые царили в обществе: относительно привилегированное положение женщин из аристократических кругов, относительная свобода любви, относительно свободные проявления чувств, правда, в условных формах, прежде всего в жанре танка. Мы знаем, что в поэзии эпохи Хэйан все было построено на определенных условностях, на жестких канонических регламентациях.
Но, как это ни удивительно, в целом поэзия выходила за рамки всех условностей, преодолевала их силой чувства. Прежде всего была условна форма: пятистишье танка есть не что иное, как миниатюрная твердая форма, в которую надо было вложить практически всё. А ведь это очень нелегко. Например, в Китае таких суровых ограничений не было. Мы знаем, что все сезонные образы были созданы как литературная условность, канонический шаблон. В самом деле, бесконечно повторяются клишированные образы, но если правильно приложить эти условные образы в рамках заданного жанра, как умели великие поэты того периода, то они перестают быть условными. Иными словами, клишированные приемы и в том числе клишированные образы в стихе передают непосредственное человеческое чувство, если пользоваться инструментарием умело и тонко, вкладывая в текст авторскую индивидуальную духовность. Надо быть именно изощренным поэтом или поэтессой для того, чтобы заставить работать готовые клише в контексте живой, эмоциональной поэзии. Обобщение относится ко всей средневековой японской лирике, но в любовной особенно надо было заставить шаблонные эпитеты, сравнения, параллелизмы передавать живое чувство. Оно-но-Комати, Исэ, Идзуми Сикибу это удавалось — по крайней мере, если читать их в оригинале.
Мы знаем, что танка – многоплановое стихотворение, куда можно вложить несколько смыслов на разных уровнях осмысления текста, что средневековым поэтессам замечательно удавалось. Однако это достаточно сложная лирика, которую надо уметь понимать и правильно воспринимать. То, что мы читаем в западных переложениях, в том числе и в русских – это большей частью филологические переводы, которые, к сожалению, почти ничего не передают из того, что было изначально заложено автором. (О своих концепциях перевода я могу потом рассказать отдельно.)
Женскую поэзию – не потому что она женская, а потому что она наиболее рафинированная и изощренная линия поэзии эпохи Хэйан,- конечно, можно и нужно переводить, но это очень сложная задача. То же можно сказать и о любовной лирике Ёсано Акико, относящейся уже к началу 20 в. Для такого предприятия надо обладать знанием классического японского и правил средневековой поэтики, высоким уровнем поэтического мастерства, а также зарядом поэтического вдохновения. Иначе эта образность просто не работает – танка превращается в банальный неуклюжий подстрочник с претензией на изыск.
Ещё китайскую поэзию более или менее адекватно можно чисто техническими средствами переложить на русский язык, но танка просто так на русский язык перелагать бессмысленно — получается унылый прозаический пересказ или какая-то странная импровизация на тему. А танка… Ведь другое ее название ута – песня, и, как писали древние, она не сочиняется, искусственно не складывается, а «выпевается». То есть подразумевается наитие, экспромт, спонтанный порыв души, облеченный в условную поэтическую форму. Если переводчик не научится переводить по тому же принципу, какого придерживались авторы оригиналов, то такой перевод никому почти ничего не дает. Впрочем, переводы классической японской поэзии на русский и западные языки – отдельная тема. Я об этом уже писал не раз в статьях и книгах.
Для кого поэтессы эпохи Хэйан слагали свои стихи?
Вся любовная лирика использовалась большей частью так или иначе в прикладных целях. Очень многие стихи служили средством любовной переписки, просто посылались по адресу каким-то кавалерам и уже только после этого где-то фиксировались. Существовала такая здравая система, когда случайное послание не исчезало — оно записывалось и продолжало жить уже как литературный текст.
Многие стихи входили в лирические дневники. Самый типичный — как раз лирический дневник Идзуми Сикибу. Есть такой и у Мурасаки Сикибу и у многих других придворных дам. Скажем, в эпоху Камакура Нидзё написала свою «Непрошенную повесть», которая включает 300 или 400 стихов. Значительную часть дневников занимала любовная лирика. Иногда эта любовная поэзия не предназначалась для практического использования, а просто была лирической исповедью — в данном случае сочинительницы дневника в эпоху Хэйан.
Немало лирики и в романе Мурасаки Сикибу «Повесть о Гэндзи», и в эссе-дзуйхицу Сэй Сёнагон «Записки у изголовья». В дальнейшем многие стихи попадали в большие императорские антологии, что было основным свидетельством их высочайшего признания. Те стихи, которые были отобраны для официальных императорских антологий (а всего за много веков вышел двадцать один такой изборник), априори считались бессмертными и де факто тоже становились бессмертными. Иногда, причем, безо всяких на то оснований.
Не было никаких жестких критериев, по которым отбирали стихи для антологий, оставляя одни и отсеивая другие, и это относится не только к любовной лирике. В антологию «Кокинсю» (начало 10 в.), которая была первой императорской антологией вака, Ки-но-Цураюки выделил шесть гениальных поэтов, которые в дальнейшем стали называться роккасэн – шесть бессмертных японской поэзии. Но вот, к примеру, среди них был монах Кисэн. Он упомянут в предисловии Цураюки, ему давалась развернутая характеристика, а во всей антологии есть только одно его стихотворение, которое вообще ничем не примечательно. Почему попал инок Кисэн в почетный список шести бессмертных, мы не знаем. Однако он с тех пор тоже стал величайшим классиком японской поэзии. Многие авторы попадали в антологию по неизвестным нам причинам, но попав, оставались там навсегда.
Что касается любовной лирики, то в антологиях мы находим отдельные разделы «Песни любви», причем очень обширные разделы. После выхода «Кокинсю» все стихи императорских антологий тематически подразделялись на песни любви, песни разлуки, песни странствий, песни четырех времен года и т.д. Любовь присутствовала во многих жанрах и поджанрах японской поэзии, она была очень важной составляющей всей эстетической среды, в которой существовали хэйанские придворные. Вторым составляющим была природа. Любовь воспринималась, как мы знаем, через образы природы, через сезонные образы, а природа часто воспринималась через эмоции, связанные с любовью. То был мир, наполненный в каком-то смысле любовной энергией, влекомый эротическим драйвом. Романы между кавалерами и дамами были исключительно важны для них в плане креативной творческой деятельности и редко подвергались осуждению при дворе. Любовные связи рассматривались как необходимая эмоциональная и духовная подпитка. И я бы сказал, что вся любовная лирика раннего средневековья – будь она создана кавалерами или дамами – очень женственна по духу.
Позже, например, в эпоху Эдо (17- середина 19 вв) все, конечно, сильно переменилось. Мы можем говорить о женской поэзии эпохи Эдо, но то была поэзия, противоположная по сути канонической, конвенционной высокой лирике эпохи Хэйан. Что это была за поэзия, можно легко понять из моих переводов: у меня выходил сборник «Песни гейш» в издательстве «ЭКСМО» пару лет назад. Новая женская поэзия сосредоточилась исключительно в песенной лирике весёлых кварталов жанра коута. Она очень интересная и своеобразная. Я, собственно, давно ее для себя открыл. Её и сейчас издают, она выходит в больших сериях, хотя в Японии, на мой взгляд, наследие коута до сих пор недооценено. Это изумительная сокровищница фольклора, вернее, даже не совсем фольклора, а скорее, анонимного авторского творчества, потому что мы имеем дело не с крестьянской песней, а с очень профессиональной поэзией, где можно найти литературные аллюзии на все, что угодно: и на Оно-но- Комати, и на Идзуми Сикибу, и на «Гэндзи-моногатари», и на драмы Тикамацу.
Все поэтессы из «веселых кварталов», условно говоря, гейши, были прекрасно образованы. Японскую классику они знали на уровне интеллектуалов своего времени, китайскую тоже почитывали на досуге. Они очень много сочинили, — существует несколько больших сборников песен-коута 17-19 вв. Коута — стихи, положенные на музыку. Исполнялись они под сямисэн. Иногда под них и танцевали. Подкупающе откровенная женская лирика, причем не очень даже эротическая. Есть там и более эротические мотивы, но в большинстве случаев мы находим кристально чистую любовную лирику с легкой чувственной окраской. Довольно удивительная манера самовыражения для жриц любви, каковыми были авторы. Они писали не танка. Это именно песни – коута. Там было несколько поджанров со своими более или менее устойчивыми формами. Были, например, длинные песни – буси, то есть лирика балладного типа. Тоже о несчастной любви, о мучениях, о странствиях бедных гейш. Еще была популярная форма восьмистишия. Были и четверостишия, и более или менее свободные формы. Все стихи, повторюсь, были вполне профессиональны. Другое направление – имитация чисто народных припевок.
Все анонимно, все положено на музыку, сохранились даже нотные записи того времени. Некоторые из этих песен жили долго и, вероятно, дошли до нашего времени. Они издавались, между прочим, еще в эпоху Эдо. Собирали их, обрабатывали и издавали литераторы-профессионалы, которые собирали их специально. Первую антологию песен гейш собрал и выпустил монах по имени Рютацу. Вышло с полдюжины таких сборников еще в эпоху Эдо.
Потом пришло Новое время, но, как ни странно, в период японского Серебряного века (конец 19- первая половина 20 вв.) – поэтесс было совсем не так уж много. 95% всех поэтов Нового времени были мужчины. Даже не знаю, почему. В области хайку тоже были, скажем, три поэтессы. В области танка тоже было несколько, но тоже мало, я бы сказал, крайне мало. Более подробно обо всех можно прочесть в моей четырехтомной «Истории новой японской поэзии» (СПб, Гиперион, 2007).
Ёсано Акико выделяется, конечно, среди прочих, как алмаз среди гальки. Она была совершенно неповторима. Дебютный её сборник «Спутанные волосы» 「みだれ髪」 был уникален уже своей направленностью, запретной тематикой. В то время никто даже не пробовал писать любовную лирику в таком откровенном варианте. Ни мужчины, ни женщины.
В Новое время реальные отношения между полами были отчасти табуированной темой. Поэты новых форм вполне целомудренно перепевали мотивы европейского сентиментализма и романтизма. Так получилось, вероятно, потому что в эпоху Эдо, весь акцент в любовной лирике был перенесен как раз на те самые коута 小歌 – песни гейш. Те же жрицы любви фигурировали в бытовых драмах Тикамацу и других драматургах, написанных стихами. Как жанра «высокой» поэзии любовной лирики практически не существовало. То есть он существовал лишь в ретроспекции: длился еще со времен Хэйан. Классические антологии и сборники так или иначе переиздавались и читались, но никто не пытался создавать ничего подобного в эпоху Эдо в серьёзном ключе. Коута считались низким жанром, и в начале эпохи Мэйдзи тоже никто не помышлял о том, чтобы перенести подобное в сферу высокой поэзии.
Дебютный сборник Акико был настоящим прорывом. Это был не только поэтический прорыв, но и этический. Она разорвала узы условной конфуцианской морали и открыла сферу реальной, а не надуманной человеческой любви для современников. Но никто за ней не последовал, насколько мне известно… Во всяком случае до второй половины 20 в. ничего подобного в японской поэии не существовало. Любовная лирика Ёсано Акико была уникальной. Она, видимо, была гениальной поэтессой. Как известно, не только в области танка — она и синтайси писала, была прекрасно образована, как мы знаем.
Не случайно Акико впоследствии переводила «Гэндзи-моногатари» на современный японский язык. Она была с самого начала ориентирована на классику, совершенно сознательно отталкивалась от образов Оно-но-Комати и Идзуми Сикибу, что просматривается даже в названии сборника «Спутанные волосы». Ведь это был клишированный образ как раз из хэйанской поэзии, символизирующий «любовное ложе». Она нашла замечательный баланс между старым и новым. Отталкиваясь от классических образов, она сумела создать фактически совершенно новую поэтическую традицию. Откровение эмансипированной женщины «нового типа». Повторюсь: как и с классикой, с поэзией Ёсано Акико всё упирается в переводы, поскольку в плохом переводе вся поэтика страсти теряется. Представьте себе косноязычного Камоэнса или Петрарку… У Акико, кстати, гораздо меньше технических изысков, чем у Оно-но-Комати или Идзуми Сикибу. Фактически у нее вообще, почти нет игры омонимических звучаний и ассоциативных образов, но зато в ее лирике присутствует мощное и непосредственное эмоциональное начало, которого мы у Идзуми Сикибу или Оно-но Комати в таком чистом виде не найдем. У Акико буквально в каждом стихотворении ее первого сборника — бурлящая эротическая страсть, слегка разбавленная сезонными клише. Более поздние ее сборники пронизаны ностальгической грустью по юношеской любви, но они не оставили такого яркого следа в истории японской литературы.
В Новейшее время были, конечно, некоторые попытки создания женской любовной лирики, но, честно говоря, настоящей высокой любовной лирики в исполнении профессиональных поэтесс второй половины 20 – начала 21 в. я просто не видел. Если она где-то и есть, то всенародным достоянием она явно не стала. Я читал довольно много современных поэтесс. Есть какие-то любовные мотивы в лирике современных форм гэндайси у Сираиси Кадзуко, Ёсиюки Риэ, Кора Румико, например, но, на мой взгляд, эти произведения существенной литературной ценности все же не представляют и не определяют основного направления творчества авторов. Подозреваю, что японские читатели и японские критики этой любовной лирики вообще не знают. Впрочем, если поискать получше, наверное, можно найти больше.
О современной поэзии танка и хайку трудно говорить в плане выделения женской лирики, поскольку традиционалистская поэзия сейчас почти не делится по гендерному принципу. Можно, правда, упомянуть Тавара Мати, которая назвала свой некогда сенсационный «Праздник салата» сборником танка. Сборник пошел тиражом больше полутора миллионов, что вообще неслыханно в мировой поэтической практике. Причина – в баснословной простоте и миленькой наивности образов, понятных каждой японской школьнице. Таких незамысловатых чуть ритмизованных стилизаций с чисто бытовой тематикой, имеющих очень мало общего с классической поэзией танка, до сих пор можно найти в изобилии хотя популярностью они уже отнюдь не пользуются. Особенно, если учесть, что количество поэтов и поэтесс в обоих жанрах – танка и хайку – ныне исчисляется сотнями тысяч. К сожалению, в этом море банальностей никто уже не сможет выловить золотую рыбку…
Зато есть один уникальный массовый преимущественно женский (во всяком случае женственный) лирический жанр, который явно можно отнести к поэзии нового и новейшего времени – это энка演歌, эстрадные лирические песни. Их тексты, как некогда коута, тоже причисляют к несерьезным, «низким» литературным жанрам, хотя зря, на мой взгляд, потому что немало есть и глубоких лирических текстов. Их никто, по-моему, не собрался издать в виде поэтической антологии, хотя дисков с записями энка существуют горы.
Многие энка, на мой взгляд, роскошные песни, они у нас в России практически неизвестны. Народ их совсем не знает. Многие могли бы содержать, на мой взгляд, непосредственный appeal к сердцам русских людей. Я люблю энка и с удовольствием их слушаю иногда. Не все, конечно. В некоторых слабая литературная основа, а в некоторых музыкальная основа нам как-то не близка, слишком японизирована, но в общем, много есть таких, которые, при хорошем переводе, наверное, пелись бы по всей России.
Так в свое время, наверное, произошло с русскими песнями, которые пели по всей Японии почти весь прошлый век. Вся русская народная песня превратилась в народную японскую песню. Её пели все — не было людей в больших городах, которые бы не знали русских песен. Причем помнили все слова, а не только мотив и начальный куплет – как часто бывает в России. И только с 80-х годов эта волна всеобщего увлечения стала спадать. Когда я приехал в Японию в начале 90-х гг., я еще застал здесь профессиональных исполнителей, которые пели русские песни. И аудитории были большие, а потом как-то вытиснилось все американской поп-музыкой. Кроме того, и японская попса сильно продвинулась вперед, как мы знаем. Русская песня незаметно ушла в тень. Тем не менее в любом баре-караоке вы до сих пор сможете в каталоге найти русскую народную песню на любой вкус. Но это уже для старшего поколения. Молодое уже, ничего не знает, потому что никто в последнее время русскую песню не популяризировал. Кстати, русисты моего поколения все обожали распевать русские песни, как угодно: под гитару, в караоке, а капелла. В русской песне явно что-то есть — какой-то особый ностальгический тонус для японской души. И я совершенно убежден, что то же самое было бы и в России, если бы существовали хорошие переводы текстов и вообще если бы у нас была представлена эстрадная песня жанра энка при хорошем отборе. Энка ведь действительно очень много хороших и разных. И если отобрать хотя бы десятка два-три лучших, они бы пошли на-ура в России.
А у Вас есть любимая исполнительница энка?
Пожалуй, Мисора Хибари. Она классик этого жанра. Но хороших исполнителей много. Я специально энка никогда не изучал — просто время от времени что-то слушал. Энка – это жанр, который жил, живет и будет жить, конечно, в Японии параллельно с поп-музыкой и другими жанрами. В каком-то смысле энка заменяет японцам романс, шансон, бардовскую песню и отчасти народную песню (в ее осовремененной разновидности), а также просто является эстрадной песней в буквальном смысле слова. Причем среди энка есть такие, которые ближе к народной, чисто фольклорной, а есть наоборот, можно сказать, интернациональные по духу и содержанию. Их тексты подчас лучше, чем тексты стихов гэндайси «профессиональных» современных послевоенных поэтов. Они очень ритмичные, проникновенные, иногда несколько наивные и сентиментальные, но всегда очень лиричные. Целая плеяда специфических поэтов их создавала и создает. И большая часть энка явно адресована женщинам.
С Новым Годом и Рождеством Христовым, дорогие собеседники и ах, Александр Аркадьевич!
Как чувствовала, что ждет и нас рождественский подарок!!! Как только в сеть, скорей сюда))))) —
ведь интуиция «нашего брата» подводит редко.
Чудесные слова о женской поэзии и сущности, всё сказанное было выпито залпом, как бокал искристого шампанского.
СПАСИБОООО!!!
За всем этим так много и Вашего мужского чувства…
О танка так красиво… что слов нет, буду цитировать Ваши))))
Вот здесь, красиво — раз!
«Но, как это ни удивительно, в целом поэзия выходила за рамки всех условностей, преодолевала их силой чувства. Прежде всего была условна форма: пятистишье танка есть не что иное, как миниатюрная твердая форма, в которую надо было вложить практически всё. ……………
Надо быть именно изощренным поэтом или поэтессой для того, чтобы заставить работать готовые клише в контексте живой, эмоциональной поэзии.»
Вот здесь, ОЧЕНЬ красиво — два!
«…танка просто так на русский язык перелагать бессмысленно — получается унылый прозаический пересказ или какая-то странная импровизация на тему. А танка… Ведь другое ее название ута – песня, и, как писали древние, она не сочиняется, искусственно не складывается, а «выпевается». То есть подразумевается наитие, экспромт, спонтанный порыв души, облеченный в условную поэтическую форму.»
О наследии коута, скажем так, немного неожиданно — три!
О неповторимой Ёсано Акико, последней жемчужине, просто замечательно — четыре!
И о песнях энка, и правда, ничего не знала — пять!
Дай Бог здоровья Вам и счастья, дорогой Александр Аркадьевич! И не прощаемся…
Елена said:
С Новым Годом и Рождеством Христовым, дорогие собеседники и ах, Александр Аркадьевич!
Как чувствовала, что ждет и нас рождественский подарок!!! Как только в сеть, скорей сюда))))) —
ведь интуиция «нашего брата» подводит редко.
Чудесные слова о женской поэзии и сущности, всё сказанное было выпито залпом, как бокал искристого шампанского.
СПАСИБОООО!!!
За всем этим так много и Вашего мужского чувства…
О танка так красиво… что слов нет, буду цитировать Ваши))))
Вот здесь, красиво — раз!
«Но, как это ни удивительно, в целом поэзия выходила за рамки всех условностей, преодолевала их силой чувства. Прежде всего была условна форма: пятистишье танка есть не что иное, как миниатюрная твердая форма, в которую надо было вложить практически всё. ……………
Надо быть именно изощренным поэтом или поэтессой для того, чтобы заставить работать готовые клише в контексте живой, эмоциональной поэзии.»
Вот здесь, ОЧЕНЬ красиво — два!
«…танка просто так на русский язык перелагать бессмысленно — получается унылый прозаический пересказ или какая-то странная импровизация на тему. А танка… Ведь другое ее название ута – песня, и, как писали древние, она не сочиняется, искусственно не складывается, а «выпевается». То есть подразумевается наитие, экспромт, спонтанный порыв души, облеченный в условную поэтическую форму.»
О наследии коута, скажем так, немного неожиданно — три!
О неповторимой Ёсано Акико, последней жемчужине, просто замечательно — четыре!
И о песнях энка, и правда, ничего не знала — пять!
Дай Бог здоровья Вам и счастья, дорогой Александр Аркадьевич! И не прощаемся…
at 03:01 on Январь, 9, 2013
[Comment imported from blog]
Елена said:
С Новым Годом и Рождеством Христовым, дорогие собеседники и ах, Александр Аркадьевич!
Как чувствовала, что ждет и нас рождественский подарок!!! Как только в сеть, скорей сюда))))) —
ведь интуиция «нашего брата» подводит редко.
Чудесные слова о женской поэзии и сущности, всё сказанное было выпито залпом, как бокал искристого шампанского.
СПАСИБОООО!!!
За всем этим так много и Вашего мужского чувства…
О танка так красиво… что слов нет, буду цитировать Ваши))))
Вот здесь, красиво — раз!
«Но, как это ни удивительно, в целом поэзия выходила за рамки всех условностей, преодолевала их силой чувства. Прежде всего была условна форма: пятистишье танка есть не что иное, как миниатюрная твердая форма, в которую надо было вложить практически всё. ……………
Надо быть именно изощренным поэтом или поэтессой для того, чтобы заставить работать готовые клише в контексте живой, эмоциональной поэзии.»
Вот здесь, ОЧЕНЬ красиво — два!
«…танка просто так на русский язык перелагать бессмысленно — получается унылый прозаический пересказ или какая-то странная импровизация на тему. А танка… Ведь другое ее название ута – песня, и, как писали древние, она не сочиняется, искусственно не складывается, а «выпевается». То есть подразумевается наитие, экспромт, спонтанный порыв души, облеченный в условную поэтическую форму.»
О наследии коута, скажем так, немного неожиданно — три!
О неповторимой Ёсано Акико, последней жемчужине, просто замечательно — четыре!
И о песнях энка, и правда, ничего не знала — пять!
Дай Бог здоровья Вам и счастья, дорогой Александр Аркадьевич! И не прощаемся…
at 03:01 on Январь, 9, 2013
[Comment imported from blog]
А вот теперь утро вечера мудренее!
Позвольте задать вам несколько вопросов.
Есть у японского народа разные песни… и песни гребцов сэдока… и песни гейш коута… и много других песенных форм.
Но хочется спросить у Вас , как у человека, который видел и читал всё это в оригиналах, о Песни Песней среди японских твердых форм, о Танка… Существует легенда, что эта совершенная по форме и содержанию песня в 31 слог, божественна по происхождению. Скажите же, для Вас она остается столь волшебной и необыкновенной до сих пор…И как теперь её пишут (поют) японцы?
Елена said:
А вот теперь утро вечера мудренее!
Позвольте задать вам несколько вопросов.
Есть у японского народа разные песни… и песни гребцов сэдока… и песни гейш коута… и много других песенных форм.
Но хочется спросить у Вас , как у человека, который видел и читал всё это в оригиналах, о Песни Песней среди японских твердых форм, о Танка… Существует легенда, что эта совершенная по форме и содержанию песня в 31 слог, божественна по происхождению. Скажите же, для Вас она остается столь волшебной и необыкновенной до сих пор…И как теперь её пишут (поют) японцы?
at 12:01 on Январь, 9, 2013
[Comment imported from blog]
Елена said:
А вот теперь утро вечера мудренее!
Позвольте задать вам несколько вопросов.
Есть у японского народа разные песни… и песни гребцов сэдока… и песни гейш коута… и много других песенных форм.
Но хочется спросить у Вас , как у человека, который видел и читал всё это в оригиналах, о Песни Песней среди японских твердых форм, о Танка… Существует легенда, что эта совершенная по форме и содержанию песня в 31 слог, божественна по происхождению. Скажите же, для Вас она остается столь волшебной и необыкновенной до сих пор…И как теперь её пишут (поют) японцы?
at 12:01 on Январь, 9, 2013
[Comment imported from blog]
Дорогие друзья!
Спасибо за ваши отзывы, за интерес к японской поэзии.
Надо сказать, что я несколько раз пытался написать и обнароовать ответы, но по каким-то техническим причинам все тексты бесследно исчезли.
Пока что коснусь только темы танка. Я действительно считаю танка редкостным поэтическим жанром, создающим некий магический эффект — в оригинале. Добиться того же в переводе очень нелегко, и единственный путь для перводчика — вживаться в образы и ритмы танка, чтобы органично воссоздавать их на родном языке.
Сами японцы относятся к древним танка с большим пиететом и иногда (но не всегда) исполняют их на традиционный манер, то есть нараспев. Однако современные поэты танка подходят к делу проще и зачитывают свои творения без лишнего пафоса.
Александр Долин said:
Дорогие друзья!
Спасибо за ваши отзывы, за интерес к японской поэзии.
Надо сказать, что я несколько раз пытался написать и обнароовать ответы, но по каким-то техническим причинам все тексты бесследно исчезли.
Пока что коснусь только темы танка. Я действительно считаю танка редкостным поэтическим жанром, создающим некий магический эффект — в оригинале. Добиться того же в переводе очень нелегко, и единственный путь для перводчика — вживаться в образы и ритмы танка, чтобы органично воссоздавать их на родном языке.
Сами японцы относятся к древним танка с большим пиететом и иногда (но не всегда) исполняют их на традиционный манер, то есть нараспев. Однако современные поэты танка подходят к делу проще и зачитывают свои творения без лишнего пафоса.
at 16:01 on Январь, 10, 2013
[Comment imported from blog]
Александр Долин said:
Дорогие друзья!
Спасибо за ваши отзывы, за интерес к японской поэзии.
Надо сказать, что я несколько раз пытался написать и обнароовать ответы, но по каким-то техническим причинам все тексты бесследно исчезли.
Пока что коснусь только темы танка. Я действительно считаю танка редкостным поэтическим жанром, создающим некий магический эффект — в оригинале. Добиться того же в переводе очень нелегко, и единственный путь для перводчика — вживаться в образы и ритмы танка, чтобы органично воссоздавать их на родном языке.
Сами японцы относятся к древним танка с большим пиететом и иногда (но не всегда) исполняют их на традиционный манер, то есть нараспев. Однако современные поэты танка подходят к делу проще и зачитывают свои творения без лишнего пафоса.
at 16:01 on Январь, 10, 2013
[Comment imported from blog]
Благодарю Вас, Александр Аркадьевич, была почти уверена, что Вы так ответите о танка, да и как иначе…
Чтобы донести до читателей смысл древнейшей песни, её божественную искру, возможно только сердцем услышать её. и постараться спеть,но на своем родном языке.
Вот именно, «вживаться в образы и ритмы танка», важно и для переводчика, и для читателя… Перечитав не одну книгу с японской классической поэзией в переводе на русский, пытаясь постичь влекущую к себе таинственную красоту этих строк, я долго ещё была далека от них на самом деле, и была бы далека до сих пор… если бы…
Если бы мне не объяснили однажды, что это Песни… не спели бы со мной их в живую, от сердца к сердцу… (Всё таки в поэзии важна преемственность) С тех пор, расстаться с танка не в моих силах)))))))))))
Поэтический перевод — великая сила!
С теплом и любовью к своему учителю, поэту. и мастеру твердых форм — Алексу Сандерсу
(KKS V, 266)
Песня с поэтического турнира, который проходил в покоях принца Коресада
не расстилайся
туман по склонам Сахо
осенним утром
чтоб дуб зубчатолистый
я в золоте увидел
(KKS V, 266) Неизвестный автор
Пер. А. Сандерс, 2007
Елена said:
Благодарю Вас, Александр Аркадьевич, была почти уверена, что Вы так ответите о танка, да и как иначе…
Чтобы донести до читателей смысл древнейшей песни, её божественную искру, возможно только сердцем услышать её. и постараться спеть,но на своем родном языке.
Вот именно, «вживаться в образы и ритмы танка», важно и для переводчика, и для читателя… Перечитав не одну книгу с японской классической поэзией в переводе на русский, пытаясь постичь влекущую к себе таинственную красоту этих строк, я долго ещё была далека от них на самом деле, и была бы далека до сих пор… если бы…
Если бы мне не объяснили однажды, что это Песни… не спели бы со мной их в живую, от сердца к сердцу… (Всё таки в поэзии важна преемственность) С тех пор, расстаться с танка не в моих силах)))))))))))
Поэтический перевод — великая сила!
С теплом и любовью к своему учителю, поэту. и мастеру твердых форм — Алексу Сандерсу
(KKS V, 266)
Песня с поэтического турнира, который проходил в покоях принца Коресада
не расстилайся
туман по склонам Сахо
осенним утром
чтоб дуб зубчатолистый
я в золоте увидел
(KKS V, 266) Неизвестный автор
Пер. А. Сандерс, 2007
at 04:01 on Январь, 11, 2013
[Comment imported from blog]
Елена said:
Благодарю Вас, Александр Аркадьевич, была почти уверена, что Вы так ответите о танка, да и как иначе…
Чтобы донести до читателей смысл древнейшей песни, её божественную искру, возможно только сердцем услышать её. и постараться спеть,но на своем родном языке.
Вот именно, «вживаться в образы и ритмы танка», важно и для переводчика, и для читателя… Перечитав не одну книгу с японской классической поэзией в переводе на русский, пытаясь постичь влекущую к себе таинственную красоту этих строк, я долго ещё была далека от них на самом деле, и была бы далека до сих пор… если бы…
Если бы мне не объяснили однажды, что это Песни… не спели бы со мной их в живую, от сердца к сердцу… (Всё таки в поэзии важна преемственность) С тех пор, расстаться с танка не в моих силах)))))))))))
Поэтический перевод — великая сила!
С теплом и любовью к своему учителю, поэту. и мастеру твердых форм — Алексу Сандерсу
(KKS V, 266)
Песня с поэтического турнира, который проходил в покоях принца Коресада
не расстилайся
туман по склонам Сахо
осенним утром
чтоб дуб зубчатолистый
я в золоте увидел
(KKS V, 266) Неизвестный автор
Пер. А. Сандерс, 2007
at 04:01 on Январь, 11, 2013
[Comment imported from blog]
Уважаемый Александр Аркадьевич, о Ваших концепциях перевода (отдельно) очень интересно, буду ждать… если что!
Только, чур… с примерами))))
Елена said:
Уважаемый Александр Аркадьевич, о Ваших концепциях перевода (отдельно) очень интересно, буду ждать… если что!
Только, чур… с примерами))))
at 17:01 on Январь, 12, 2013
[Comment imported from blog]
Елена said:
Уважаемый Александр Аркадьевич, о Ваших концепциях перевода (отдельно) очень интересно, буду ждать… если что!
Только, чур… с примерами))))
at 17:01 on Январь, 12, 2013
[Comment imported from blog]
С наступающим праздником Крещения вас, владивостокцы, и уважаемый Александр Аркадьевич!
В Японии, наверное, нет таких традиций, как окунаться в ледяную Крещенскую Иордань, там оставляя груз греховной накипи за год, и с верой и молитвой. начинать всё с чистого листа!
А в теплых вулканических озерах , что в Японии, пожалуй. так не почувствуешь, по-русски, тот очищающий огонь, как в ледяной проруби у рубленого изо льда огромного сияющего Креста!
Здоровья всем и добра в наступившем году!
И ждем. конечно, продолжения бесед о Японской Поэзии с Александром Долиным.
Не подумайте, Александр Аркадьевич, что говоря о переводах, и приводя пример может и не столь известного, но хорошего, как мне думается, перевода, я имею в виду исключительно поэтический перевод в размер. Конечно, НЕТ!
Для перевода размер твердой формы оригинала, конечно, важен не настолько. как содержание и ритм переводимой ПЕСНИ. Тому есть множество примеров, когда из-за перевода именно в размер теряются те дорогие мелочи, которые делают настоящий поэтический перевод уже литературным достоянием.
Ведь часто бывает так, что из всех известных переводов известной песни есть ТОТ, который все знают наизусть, и даже читая другие варианты перевода, тот САМЫЙ НАСТОЯЩИЙ звучит обычно в сердце!
***
Где-то в горной глуши,
недоступные взорам прохожих,
облетают с дерев
мириады листьев багряных,
став парчовым нарядом ночи…
Ки-но Цураюки
Перевод А. Долина
Вот эта песня всегда со мной! Спасибо!
Елена said:
С наступающим праздником Крещения вас, владивостокцы, и уважаемый Александр Аркадьевич!
В Японии, наверное, нет таких традиций, как окунаться в ледяную Крещенскую Иордань, там оставляя груз греховной накипи за год, и с верой и молитвой. начинать всё с чистого листа!
А в теплых вулканических озерах , что в Японии, пожалуй. так не почувствуешь, по-русски, тот очищающий огонь, как в ледяной проруби у рубленого изо льда огромного сияющего Креста!
Здоровья всем и добра в наступившем году!
И ждем. конечно, продолжения бесед о Японской Поэзии с Александром Долиным.
Не подумайте, Александр Аркадьевич, что говоря о переводах, и приводя пример может и не столь известного, но хорошего, как мне думается, перевода, я имею в виду исключительно поэтический перевод в размер. Конечно, НЕТ!
Для перевода размер твердой формы оригинала, конечно, важен не настолько. как содержание и ритм переводимой ПЕСНИ. Тому есть множество примеров, когда из-за перевода именно в размер теряются те дорогие мелочи, которые делают настоящий поэтический перевод уже литературным достоянием.
Ведь часто бывает так, что из всех известных переводов известной песни есть ТОТ, который все знают наизусть, и даже читая другие варианты перевода, тот САМЫЙ НАСТОЯЩИЙ звучит обычно в сердце!
***
Где-то в горной глуши,
недоступные взорам прохожих,
облетают с дерев
мириады листьев багряных,
став парчовым нарядом ночи…
Ки-но Цураюки
Перевод А. Долина
Вот эта песня всегда со мной! Спасибо!
at 13:01 on Январь, 18, 2013
[Comment imported from blog]
Елена said:
С наступающим праздником Крещения вас, владивостокцы, и уважаемый Александр Аркадьевич!
В Японии, наверное, нет таких традиций, как окунаться в ледяную Крещенскую Иордань, там оставляя груз греховной накипи за год, и с верой и молитвой. начинать всё с чистого листа!
А в теплых вулканических озерах , что в Японии, пожалуй. так не почувствуешь, по-русски, тот очищающий огонь, как в ледяной проруби у рубленого изо льда огромного сияющего Креста!
Здоровья всем и добра в наступившем году!
И ждем. конечно, продолжения бесед о Японской Поэзии с Александром Долиным.
Не подумайте, Александр Аркадьевич, что говоря о переводах, и приводя пример может и не столь известного, но хорошего, как мне думается, перевода, я имею в виду исключительно поэтический перевод в размер. Конечно, НЕТ!
Для перевода размер твердой формы оригинала, конечно, важен не настолько. как содержание и ритм переводимой ПЕСНИ. Тому есть множество примеров, когда из-за перевода именно в размер теряются те дорогие мелочи, которые делают настоящий поэтический перевод уже литературным достоянием.
Ведь часто бывает так, что из всех известных переводов известной песни есть ТОТ, который все знают наизусть, и даже читая другие варианты перевода, тот САМЫЙ НАСТОЯЩИЙ звучит обычно в сердце!
***
Где-то в горной глуши,
недоступные взорам прохожих,
облетают с дерев
мириады листьев багряных,
став парчовым нарядом ночи…
Ки-но Цураюки
Перевод А. Долина
Вот эта песня всегда со мной! Спасибо!
at 13:01 on Январь, 18, 2013
[Comment imported from blog]
Встреча с А.А. Долиным в Москве 29 февраля 2013 г. https://www.facebook.com/#!/events/119031381609644/
Syaohu said:
Встреча с А.А. Долиным в Москве 29 февраля 2013 г. https://www.facebook.com/#!/events/119031381609644/
at 01:02 on Февраль, 25, 2013
[Comment imported from blog]
Syaohu said:
Встреча с А.А. Долиным в Москве 29 февраля 2013 г. https://www.facebook.com/#!/events/119031381609644/
at 01:02 on Февраль, 25, 2013
[Comment imported from blog]